12.02.2011

Краски другие купи!


Ты так же, как я, умеешь шить,
Но почему-то не шьёшь.
И голос твой бесподобен!
Но ты молчишь, не поешь...

Ты можешь любить так страстно!
Ты для мужчины -  мечта.
Но место своё  с любимым
Так запросто отдала...

А там он совсем не нужен-
Любимый мужчина твой.
Но ты так решила, и в угол
Зашла, как в тупик глухой.

Да, вечер сегодня в доме.
А будет ещё и мрак…
А он там с чужой несчастен,
Но ты всё решила так.

А почему? Объясни мне!
А почему? Ты пойми!
Примерила жизнь к стандарту...
А хочешь сказать: «Обними!»

Я буду с тобой для поддержки,
Как детство твоё, как весна.
Ты с планом своим и мечтами
Останешься там одна.

И смелый твой смех подхватит
Ветка сирени. ...И век –
Бабий не бабий - не знаю!
Запомни – ты человек.

Давай с тобой вместе правила
Нарушим, как я в стихах,
И нарисуем картинки-
Повесим в разных углах.

И зазвучит вдруг мелодия!
Полюбим наш день и миг.
Смотри – это очень просто!
Но краски другие купи...


Испытания на прочность ( Глава - 17)

Фима знает, что он значит для нас. И он первый не согласится, что наши чувства в тот вечер – это были чувства зависти. Мне многие скажут, что это белая зависть, созидающая…

Нет, мои дорогие! У зависти нет цвета. Черная зависть – это бандитизм и преступление.

И, если мы назовём вещи правильными именами, около нас меньше будет так называемых «друзей и подруг», которые сбивают с толку, настолько они похожи на настоящих  друзей и подруг.

А мне интересны факты и явления зависти, которая запускает жизненно важные процессы, механизмы воли, ума и человек выходит из испытаний на прочность победителем!

Ломоносов, от зависти, огрызком карандаша, или кусочком угля, учился писать и шел из Сибири в Москву. А сегодня его именем назван университет, между прочим!

 А как завидовали великие художники друг другу! Ссорились, мирились,  страдали… и творили!



Испытания на прочность (Глава -16)

Вышли на улицу, и сумерки скрыли то, что мы чувствовали. Мне стыдно писать о том, что мы завидовали. Но мы завидовали! Семь лет мы жили не своей жизнью, по какому –то дурацкому сценарию. Я почему – то должна была изображать какую –то весёленькую пустышку. Он изо всех сил боролся со своей тоской -  профессиональная судьба его раскололась на такие мелкие кусочки, что он не в состоянии был эти кусочки собрать и склеить. Много лет помогая другим, он, оказавшись в новой среде, не мог помочь саму себе.

Нам негде было гулять. Куда бы мы ни повернули, везде нас ждала грусть. Подъехали к какому-то магазинчику, купили коробку конфет «Моцарт», и в полном смятении вернулись в дом, где нас уже ждал Фима – врач. Нам было стыдно, но чувсвовали мы одно и то же...         

А Фима и не думал нас жалеть. Искренне радуясь нашему визиту, он с удовольствием отвечал на наши вопросы, рассказывал о себе, о наших общих знакомых. Тайн у него от нас не было. Как бы, между прочим, рассказал, как справился с экзаменом для врачей.  Феноменальное его чувство юмора сыграло историческую роль!

 Знаете, мои дорогие, есть такие таланты, которые сложное дело превращают в смешной рассказ.
Но были вещи, которые не возможно было подать легко и просто. Мы понимали, что им жилось тоже очень сложно.
Больные пожилые родители Инночки жили вместе с ними, две дочери, которым предстояло адаптироваться в новой стране…. Завидовать этой семье было просто подло!!! Я и сейчас, пишу эти строчки, а щеки горят от стыда!

На обратном пути я говорила себе: «Кому ты завидуешь? Этот человек спас твоего сына, когда малыш был на волоске от смерти…»  Моему ребёнку тогда двух лет не было, когда я забежала с ним на руках в приёмный покой, где в тот день дежурил Фима. Он забрал у меня моего карапуза, горящего огнем от серьёзного воспаления железы, и скрылся в операционной... Это был врач моих детей!

Я всё понимала, но зависть безобразно опутала мои чувства. Мне даже не удавалось играть роль женщины, которая ни о чем не переживает, и всем на свете довольна. Я сбилась с роли, можно и так сказать.

Наутро наш домашний портной, вдруг убрал все швейные принадлежности со стола и достал с антресолей книги, атласы и медицинские справочники.

 Я вышла на улицу, подняла глаза к Небу и сказала: « Помоги, Господи! Помоги избавиться от этого чувства зависти!  Помоги мужу моему занять своё место в жизни… Может быть мы виноваты, не ценили того, что имели. Но помоги нам не завидовать!!!» Мне показалось, что  Небеса услышали меня.

Месяцы учебы, специализации  и практики пробежали, пролетели, и мой муж поехал на экзамен в Тель-Авив. В 12.00 начался экзамен в виде собеседования, а в 12.15 он уже позвонил мне:

 - Я – врач! – услышала я в трубке, охрипший его голос

- Кто сказал тебе? Почему ты так решил? - (обычно ответа ждут месяцами)
-Я ответил на все вопросы,  мне члены комиссии жали руку и называли меня коллегой.

Обнявшись, мы стояли посредине комнаты и чувствовали, что грусть и зависть оставили нас.

Испытания на прочность (Глава - 15)

Сняла я обручальное кольцо, вместо него купила серебряные украшения, и в новой роли задержалась  на годы…. Знаете, как в театре – получает актриса роль и годы, пока спектакль жив, она её исполняет. 

По сценарию, который начинал нам помомгать, я не ворчала, не пилила, не пугала, не требовала, а просто жила рядом с человеком, который мне ничем не был обязан.

Первое время, поудивлялся мой муж переменам во мне, а потом привык, что никто от него ничего не требует, не воспитывает, не задаёт вопросы, на которые он не может ответить, а просто любит.

Кстати,  не только я жила в те годы по выдуманному сценарию, ещё несколько женщин из клуба, который я в те времена организовала, тоже дома перевоплотились в роли, образы, которые помогали всей семье встать на ноги в новом мире.

Робкая женщина, моя приятельница, училась быть пробивной и настойчивой. Грубая и вспыльчивая превратилась в спокойную и рассудительную. Было интересно и полезно, но иногда смешно или грустно так, что приходилось закрываться в ванной отхохотаться или выплакаться, чтобы не выдать себя.

Очень быстро я привыкла,  что мы гуляем с моим «новым поклонником» при луне:
- А что – говорю – дорогой, не пройтись ли нам перед сном?
Или:
- Золото моё! Поедем в субботу к морю?
Он первое время ошалело спрашивал:
- Как это поедем? У нас же денег нет!
А я ему сладким голосочком отвечаю:
- Деньги – это не твоя проблема!

На грубости типа: «Ты что? С ума сошла?» - я не реагировала.

Он, «мой новый поклонник», устроился на временную работу, но грусть его не проходила, хотя он и старался не показывать, как ему тяжело, без любимой профессии.
Шутка ли, врач от Бога, и без любимой работы!

По новому сценарию купили мы машину,  в долг, разумеется,  и почувствовали себя увереннее.
А потом вообще осмелели и поехали путешествовать. Увидели море, города новые. Решили навестить знакомых и друзей.

И вот как – то, приезжаем мы в город, где жил бывший коллега и друг моего мужа – «поклонника». Мы знали, слышали, что  он, Фима, в новой стране, уже сдал экзамен, получил статус врача, купил дом.

На своей новой машине мы подъехали к ряду вилл, одна из которых была та, которую мы искали.
    
Инночка, жена Фимы, открыла нам дверь, усадила за высокий столик, как  в баре, и сказала, что Фима придет с работы через два часа.

Не сговариваясь, мы с моим «кавалером», почти хором, сказали, что хотим погулять по городу эти два часа.

Испытания на прочность (Глава - 14)

Прошло семь лет. Я на «дорожке»  еду в неизвестном направлении.  А муж мой, врач по образованию, занят кройкой и шитьем, и в свободное от нового хобби время, работает периодически на разных работах от уборщика до контролера качества на предприятии.

Я понимала, что грустить не надо, хотя поводов для печали было предостаточно.

И вот, как-то приехали к нам друзья, которые знали моего мужа врачом по прошлой жизни. Увидели и растерялись: «Как же так? Почему? Зачем?» Но мы отбивали эти вопросы, как мячики, и я уже привычно фальшивым голосом гида, показывала швейную машинку и изделия нашего домашнего портного. Друзья пожимали в недоумении плечами…

В то время я, совершенно случайно, встретилась с теорией одного известного психолога, о том, что в трудные периоды жизни можно написать сценарий, который может помочь справиться с объективными проблемами.

И вот послушайте, что я придумала!  По новому сценарию своей жизни я, сорока двухлетняя  женщина не замужем. А что? Уже неплохо! У меня - двое детей:  дочка, зять, очаровательная внучка, образование, работа, квартира …. Но, я одинока.
Всё, короче говоря, у меня хорошо, но нет даже с кем чаю вечером попить, не говоря уже прогуляться в свободное от работы время.

И вот (пишу я в новом сценарии своей жизни), совершенно случайно,  встречаю на улице, в толпе, своего одноклассника. Нет, лучше не в толпе, а на приморском бульваре, так романтичнее будет, исправила я.

- Привет! Ты совсем не изменилась – смущенно говорит он, по сценарию, который я сочинила.
А я, после радостных возгласов, начинаю его расспрашивать:

- Где ты живешь? Чем занимаешься? Когда приехал? – обыкновенные вопросы. И узнаю, что он разведен (так я пишу в сценарии!), учит новый язык, всё у него хорошо, только не работает по профессии.

«Ну, это не беда!» -  думаю я по новому сценарию. Приглашаю его в гости, и оставляю у себя ночевать.
А теперь слушайте внимательно! Сочинила я эту историю, вошла в новый образ, но муж мой и все домашние об этом не знали. Понимаете?

И вот, возвращаюсь я с работы, и начинаю жить по-новому сценарию. Муж в недоумении смотрит на меня, когда я растроганно, со слезами на глазах, благодарю его за то, что он так хорошо ладит с моими детьми (по сценарию – это же не его дети!) и что он помог мне – вынес мусор и купил растительное масло.

 Я, в образе одинокой женщины, которая  наконец – то встретила не пьющего, вполне интеллигентного человека.  А ему и играть ничего не надо, потому что он, действительно потерянный, безработный человек, который, чтобы не сойти с ума начал заниматься шитьём. А так как всё, что он делает в жизни серьёзно и качественно, точно так он и относился к раскрою тканей,  учил, как обрабатывать швы, как пришивать подкладку и приклеивать флазелин.  Я, по новому сценарию своей жизни, шить не умела.

Испытания на прочность (Глава - 13)

Через неделю он разобрался со всеми видами швов, выкроек,  и  для его практики в новом деле, я притащила с рынка кусочки дешевых тканей, которые наш новый домашний портной стал изучать на предмет фактуры и качества:
- Это шёлк – он сыплется, и поэтому его надо тщательно обрабатывать – рассказывал он мне. - А на плотной ткани хорошо получится орнамент или декоративная строчка.

Мы с дочкой ушли в тихий восторг, чтобы бурной радостью не спугнуть счастье, которое нам привалило.
- А что – говорил он, выкраивая мне очередной наряд – поработал врачом двадцать лет, и хватит…
- Действительно! – фальшивым голосом подхватывала я – ты отработал своё…. Смотри, какие таланты у тебя открываются!

Он теперь не закрывался в своей комнате один на один со своей депрессией, а кроил и шил, иногда до самого утра.

Опустив голову, он создавал шикарные халаты для моей старенькой мамы, дивную одежду для внучек и дочки, и я была одета по последней моде журнала «Бурда».

Мы все восхищались талантом моего мужа, но те, кто были когда – то его пациентами, не понимали и жалели нас… «Врач от Бога и шьет…» - так говорили те, кому он когда-то спас жизнь, и смотрели на нас, как на ненормальных.
Прошло семь лет...
     

Испытание на прочность (Глава - 12)

И вот,  в один из дождливых дней, я отправилась покупать швейную машинку.

 Делала вид, что не волнуюсь, но выбирала так долго, что когда уже добралась домой, поняла, что катастрофически опаздываю на работу. Поставила тяжелющий футляр с машинкой на стол,  и на бегу попросила мужа взглянуть в инструкцию по пользованию этой новой для меня модели швейной машинки.

Когда вечером вернулась после работы,  глазам своим не поверила: муж мой не просто разобрался с инструкцией по пользованию этой машинкой, он уже шил!

На столе лежал журнал «Бурда», новые портняжные ножницы, рулон с пергаментной бумагой и большая металлическая линейка.

- Я посмотрел твой гардероб. Тебе нечего носить - сказал мой муж, лишь на минуту оторвавшись от изделия, которое он уже строчил.
- Конечно, хоть голая на работу ходи! – быстро согласилась я, изо всех сил стараясь скрыть свой многогранный шок:

Во – первых он, который не знал как вдевать нитку в иголку, вдруг сидит и шьёт, причём я вижу, что у него дело уже поставлено.

А во – вторых, он всегда считал, что у меня много «тряпок»,  и никогда не интересовался моим гардеробом.

Каким – то шестым или седьмым чувством, я быстро сообразила, что мои таланты  в шитье необходимо закопать и надолго. « Если ему понравилось шить, то мои умения только помешают ему» - подумала я, и не ошиблась. «Художнику мешать нельзя!» - так решила я и отступила в сторону на годы, несмотря на то, что с тринадцати лет обшивала всю семью.

Испытание на прочность (Глава - 11)


О третьем случае моей зависти, стыдно рассказывать. Вы дальше поймёте почему…
Но всё по порядку.

Хвалиться было нечем. Адаптация в новой стране, в жарком климате, знакомство с новыми людьми, не всегда нам понятными по ментальности, но самое главное работа, которую надо было найти и выучить иврит на приличном уровне…
Так началась наша новая жизнь.

Мне удалось заскочить на какой-то путь. Пришли ко мне из школы и говорят: « Ты кто? Валя?  (например имя даю)» А я думаю: «Скажу, что я не Валя, не примут на работу».
«Валя…»  - бормочу и тупо киваю головой, одновременно обдумывая: что я делаю?

«Ну, тогда заходи!- сказали мне - Будешь у нас в школе работать учительницей музыки».

Очень скоро я поняла, что не могу скрывать своего настоящего имени – это, в конце концов, преступление. Решилась и робко говорю: « Вы знаете, я не Валя, а Таня…» Сама – то я знала, что работа мне не подходит, я не справлюсь с ней,  потому что я Таня, а не Валя, которая эту работу знает.

« А нам неважно Валя ты или Таня. Ты молодец! Продолжай! А нам всё равно кто ты Валя или Таня. Какая разница как тебя зовут? Иди и работай, Таня - Валя».

И началась моя преподавательская деятельность, в совершенно новом мире. Было настолько тяжело, что я не верила в успех, хотя бы скромный. Но течение повседневности не давало остановиться даже на мгновенье.

Так я и продолжала быть Валей-Таней на дорожке, которая как эскалатор, везла меня неизвестно куда. Деньги, которые я получала на этой работе, держали мою семью.
   
 С первой же зарплаты я начала копить деньги на швейную машинку. С детства швейная машинка для меня была «скатертью самобранкой».  Одна или с подружками, я всегда могла соорудить себе наряд, и это помогало мне не потерять себя.

Под маской веселья мы плачем,
И в пропасть со всеми летим.
Струна в виолончельном регистре-
Мы  слышим её и молчим.

Ритм повседневности, спешка,
Как будто бы много дел...
Правде в глаза не смотрим,
Молчать - это наш удел.

Бессонница ночь распахнула,
И душный её пеньюар.
Молчим мы не из-за страха,
Он немощен, глуп и стар.

Оптимизируем  дружно -
Так вынуждены мы жить.
Струна в виолончельном регистре
О правде мешает забыть...

Тасую, делю и мерю
Крошки в горсть соберу.
Код счастья стараюсь вспомнить...
Струна затихнет к утру.

В нотах моих размышления,
Как редкие камни горят!
И птицы утром проснутся,
В песнях стихи прозвучат.

Кто знает, что с нами будет?
Прости – примитивен вопрос...
Ноты мне улыбнутся,
Аккорд поднимет свой тост!

Где  правда, а где наважденье?
Растерянно в завтра смотрю...
«С днем рожденья!» - но чей?
«С днем рожденья...»
Как эхо, слова повторю.

День родился – восходит солнце!
Наш Аккорд был, похоже, прав:
Уползает в пещеру тревога,
Как опасный и скользкий удав.