Он забудет, я забуду, ты забудешь,  мы забудем….

Забыть отдать долг….  "Ой, хорошо, что вы напомнили!" – это ещё не худший вариант.
Бывает по – другому: на нас смотрят непонимающим взглядом, и это как страшный сон. Не потому что жалко денег, а потому что все ближе подходит время, когда помочь другому, будет считаться самой большой глупостью.

В нашей семье рассказывался случай:

Брат моего дедушки задолжал ему большую, по тем временам, сумму.

- Скажи ему! – шептала бабушка дедушке ночью – Почему ты ему не напомнишь? Нам же не на что кормить детей, а у него уже дела пошли в гору.

После небольшой паузы дедушка произнес слова, которые мы все получили в наследство:

- Всего 2000 рублей, и я знаю кто мой брат.

Нам же так не хочется поверить в Неблагодарность!

Но придется понять и не удивляться этой странной Забывчивости, в которую Неблагодарность любит одеваться.

                                    *****

Мы прибыли в новую страну в качестве самых настоящих беженцев.

Израиль принимал всех, понимая, что от хорошей жизни не бегут. Даже те, кто рассказывали о своем благополучии на прежней родине, тоже получали средства и материальную помощь от государства, которое открыло двери и предоставляло возможность не только спастись, но и начать жизнь сначала.

На улице мы не жили ни одного дня и голодными не были.

С нами разговаривали на улице, предлагая помощь, нас приглашали в гости, нам дарили надежду, потому что приглашали нас не миллионеры, получившие наследство, а самые обыкновенные люди.

Нам помогали советами, которые пригодились даже нашим детям.

Влияние этого отношения человеческого и щедрого со стороны чужих людей, не могло оставить нас равнодушными.

Честно вам скажу, я никогда не задумывалась:  стоит или не стоит помогать человеку, попавшему в беду или в трудное положение.

Проблемы вновь прибывших в страну – это не личные проблемы, типа поссорился с женой, или сын грубит.

Разговор шел о выживании. Чтобы найти свое место, необходимо было -  выучить язык и найти работу, адаптироваться в новой среде и это было трудно всем без исключения.

Конечно, есть люди от природы одаренные легким восприятием жизни, они никому не надоедают своей паникой и повышенной встревоженностью, хотя положение их тоже объективно сложное.

Но в основном все чувствовали неуверенность в завтрашнем дне – эта удрученность парализовала не только стеснительных и некоммуникабельных, но и  самых отважных и смелых людей.

                                  *****

- Здесь только по протекции принимают на работу! – кричал мне молодой человек, как будто у меня уже с работой вопрос  решен.

Я была точно в таком же положении, как и он, только старше его в два раза, что при устройстве на работу имеет значение.

Почему я не ответила ему равнодушием, или просто вежливым пониманием? Почему я не сказала ему слова, которые уже были тогда в моде: "Это твои проблемы!"

Не только не сказала ничего из этого тухлого жанра, но даже и не подумала, и не почувствовала кто передо мной….

Помогать, и неважно кому помогать! Такой девиз был у меня с детства.

В узких туфлях на каблучке я бежала по незнакомому городу, в который мы  прибыли, и не знала, что скажу и самое главное кому.

Это была биржа труда, напоминавшая избушку на курьих ножках. Дверь в кабинет начальника, который отказал моему знакомому в работе, не была для меня преградой:

 - Тебе кого надо? Кого ты хочешь принять на эту работу? Человек с квалификацией, профессионал своего дела тебе не подходит! А кто тогда  подходит??!

Я нависла над ним своими вопросами, он только хлопал от удивления глазами.

Раскрасневшаяся от бега по жаре, с пульсирующими от боли ногами в узких туфлях, я была полна решимости добиться справедливости. Этот человек понял всё правильно и не рассердился на мой гнев. Он усадил меня, предложил воды и попросил всё рассказать и объяснить ему по порядку.

- Я всё выясню и дам тебе ответ – произнес он, записав мой адрес.  

Успокоить своего знакомого, который был уверен в отрицательном ответе, я не могла, потому что сама не очень – то верила в успех. Если честно сказать, в стране, из которой я выехала, я была никто – очень скромная учительница музыки. Не профессор, не лауреат государственных премий – просто учительница в музыкальной школе, даже не для одаренных детей.

"Кто я такая, чтобы он мне помог?" - я просила совсем не за себя.

Как-то за себя не приходилось просить, а тем более требовать.

Вечером этого дня  я, как всегда, стояла у доски класса, который нам изучающим иврит, любезно предоставляли умные администраторы.

Годы я не могла понять этого великодушия – мы не платили ни за аренду, ни за электричество, а нам предоставляли здания и помещения бесплатно.

Кто – то постучал в дверь класса. Было уже около девяти вечера. Я увидела этого начальника биржи труда. В полумраке коридора он отдал мне записку с адресом, телефоном и местом работы для молодого человека, который назавтра начал свою трудовую деятельность в новой стране по профессии, и, кстати, работает там до сих пор, т. е больше двадцати лет.

Окрыленная я бежала к дому, где жила семья моего знакомого, которому я уже помогла. Ликование, подаренное мне начальником биржи труда, не замолкало во мне много лет. Так же, только в разных вариациях, я помогала ещё десяткам людей, открыв в себе способности убеждения. За других просить совсем не трудно, вы знаете это так же хорошо, как и я.

Они уже, наверное, спали, когда его жена открыла мне щелку двери.

- Завтра, обязательно, пусть ваш муж позвонит, поедет, скажет! – бормотала я восторженно шепотом, после того, как она дала мне остужающий взгляд и жест: Тихо! Ребенок спит!

- Да, да, конечно – извинилась я за радостный тон и настроение.

Она взяла записку и скрылась за дверью. Я тогда даже не была уверена, что муж  рассказал ей о том, что я побежала за него просить.

А может быть я и ему ничего не сказала? Может быть, просто вскочила и побежала в узких туфлях на каблуках туда не знаю куда, за тем, не знаю зачем….?

Да нет, же, мои дорогие! Я не была дурочкой или сумасшедшей. Помогали нам и помогали мы только по одной причине: мы спасались. Все подходят к грани, к обрыву, когда лишаются своей привычной с детства жизни. Я отвела этого человека от обрыва. Он утром пошел на работу. Мы с ним победили! Можно ведь было согласиться с ним, когда он кричал, что в Израиле можно найти работу только по протекции. Но я поняла его крик, как крик о помощи. Это был самый настоящий крик души!

Спустя столько лет, я бы и не стала рассказывать этот малозначащий эпизод из моей жизни, если бы не состояние, которое я стала принимать за старость. Беда моя, что я помню.  Я стала иногда стесняться, иногда мучиться, что я помню. Помню мелодию из хорошего фильма, помню книги, которые люблю, помню людей, повлиявших на мою жизнь, помню добро, помню случаи невероятных совпадений …..

 Много лет записываю то, что помню, кое- что публикую, многое оставляю "в ящике", но помню.

И вот совсем недавно попала под "холодный душ" – взгляды людей, которые слушали меня, были такими равнодушно – злыми, что я поняла: или я сошла с ума, или это старость в худшем её варианте.

Через двадцать три года, в семье этого человека, которому я когда-то помогла устроиться на работу, я рассказала этот случай – как он отчаялся, и как все потом получилось замечательно.

 Реакция была такой: через мою голову, он посмотрел на свою жену и спросил:

- Ты помнишь? – развалившись на стуле, он ковырял деревянной палочкой в зубах.

- Нет  – ответила его супруга и начала собирать грязную посуду.

- А как же было? –протянула я вопрос, как просьбу о милостыне.

Его жена уже встала из–за стола и бросила мне ответ – огрызок:

- Пошел, да получил работу.  Вот и всё!

Я не удержалась:

- Ну, вы даете, ребята….

Гости смотрели на меня, как семья кротов на Дюймовочку.

Конечно, я не крошечная девочка из сказки, а грузная пожилая женщина, но ситуация сделала меня странной в глазах присутствующих. Я имела законное право на снисходительность, но и этого не получила.

Не сразу отошла дома от шока.

Пульсировала мысль: "Зачем? Я неправильно прожила жизнь! Какие молодцы, кто даже голову не поворачивают к тем, кто тонет, нуждается, просит о помощи". Есть ведь такие умники, от которых "слова доброго не услышишь"?  Сразу посыпались пословицы типа: не делай добра, не будет зла. Но мудрость мудростью, а природа человека – это природа человека.

Дело в том, что я с детства ощущаю в себе данные, которые называю артистичностью. Ну, есть же люди с ранних лет справляются с трудными математическим уравнениями?

Или маленький ребенок  самостоятельно научился  читать. Да что долго ходить за примерами: мне недавно привели девочку восьми лет. Поет арии из опер на итальянском языке. Родители покупают ей диски, и она не просто, а оперным голосом исполняет сложнейшие вокальные пассажи.

А у меня был дар убеждения. Вы не поверите, но с детства я не на сцене, а в реальной жизни ощущала себя актрисой.

Когда мы приехали в новую страну, я ходила по улицам большого города и учила иврит. Разговаривала с прохожими, с продавцами – мне необходима была живая речь. Захожу в маленький магазин " Косметика" и говорю:

- Я знаю ваши проблемы и могу вам помочь.

Смотрят на меня внимательным взглядом и отвечают:

- Завтра в восемь утра ждем Вас.

Мы ещё какое-то время говорим о кремах и лосьонах и расстаемся приятелями.

С таким диалогом я была за одно утро в регистратуре поликлиники, в детском садике предложила услуги преподавателя ритмики и в Доме престарелых  – и везде получила положительный ответ.

Рассказывала об этом в группах, где работала психологом, давая людям пример артистического искусства, которое гасит неуверенность в себе. Перевоплощение – это вариант победить в диалоге с бюрократом, со служащим банка, да и в сложных ситуациях артистичность помогает очень.

Устройство на работу может быть сценой из спектакля, сценарий которого вы придумали сами.

Я немножко отвлеклась.  Но давайте я расскажу вам, как я себе нашла работу. Забыть это невозможно!

Мне позвонили из маленького городка на севере Израиля:

- Нам нужен преподаватель игры на органе. Вы можете нам помочь?

- Могу – отвечаю я из своего сценария, лихорадочно понимая, что орган – это инструмент, который я слышала в соборах Талина, Праги… "Клавиатура везде одинаковая…. Но почему в Израиле орган? Это что уже и еврейский инструмент" – спрашиваю я себя и вижу в зеркале идиотку.

- Отлично. Но у нас есть только два ученика…. – говорит мне мужской голос неуверенно.

- Мне достаточно одного – отвечаю я, и знаю что говорю.

Через месяц у меня было уже тридцать учеников.

- Прекрасно! – обрадовался мой будущий начальник и объяснил где и когда мы с ним встретимся.

Соседка израильтянка сразу меня успокоила, увидев мою побледневшую физиономию в проеме своей двери:

- Орган – это электрический  музыкальный инструмент с клавиатурой, на котором дети учатся играть.

Поблагодарив соседку за информацию и за адрес магазина музыкальных инструментов, я уверенно зашагала пешком через весь город. Покупать орган, вы думаете? Да что вы?

У меня на автобус денег не было. Но артистичность всегда при мне.

Экзотические бусы к простому платью – это обязательный атрибут роли. Мне всегда кажется, что бусы определяют успех.

В магазин музыкальных инструментов  я шла с одной единственной целью: посмотреть, что такое орган. Я не знаю, в каком году в России появились эти электрические пианино и органы, но в той среде, где я получала музыкальное образование, ни о каких органах даже не слышала. Труба, тромбон, аккордеон, скрипка, фортепиано…. Но орган? Представить себе не могла что это такое!

И вот я в магазине. Маленькая клавиатура нового изобретения японцев. Фирма Yamaha – целый ряд разных по уровню инструментов. Начинаю пробовать, интересоваться, и продавец, понимая, что я профессионально разбираюсь в музыке, подключает все больше и больше инструментов, показывая и предлагая товар.

Он смотрит на меня, как на человека вышедшего только что из пещеры, и присоединяется к моим восторгам.

Вместо тяжелой для детей клавиатуры роялей, которые я знала с детства, я ощущаю клавиши, под которыми звучат то флейточки, то колокольчики, то смех гномов, то щебетание птичек….

Около меня собирается народ, который я воспринимаю, как публику. Играю танго и фокстроты, вальсы и менуэты…. Люди начинают покупать инструменты, которыми я восторгаюсь.

В конце рабочего дня, продавец этого магазина подарил мне орган…. Я растерянно бормотала слова благодарности, и думала:

"Расскажу, не поверят…"

Итак, я получила не только приглашение на работу на севере Израиля, но и музыкальный инструмент. 

"Радоваться рано!" – так я решила, и начала изучать, как готовиться к первому интервью при устройстве на работу в новой стране. Открываю газеты, которые читала в те времена. Большая статья на две странице – рекомендации по устройству на работу для вновь прибывших: принять душ, пользоваться дезодорантом, прическа, одежда, обувь…. Я не знала плакать или смеяться. Но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят….

Мылась, причесывалась, одевалась, и ничего не помогало…. Не то, что вспотела – взмокла! Морда пунцовая, что делать не знаю.

Так и села в автобус, постоянно присматриваясь и принюхиваясь к себе…  В большой хозяйственной сумке везла клавиры и сборники нот, начиная от сонат Бетховена, до оркестровых и хоровых партитур разных композиторов. В полиэтиленовый мешочек положила туфли на каблучке, а ехала в автобусе в широких и разлапистых сандалиях. Жалела себя очень. В сорок лет начинать жизнь с нуля, никому не пожелаю!

Маленький городок, в который я прибыла, напоминал Пярну, только с одной, но большой разницей – температура июльского воздуха была +40 в тени …..

Горы окружали дома и коттеджи, зелень и цветы, уютный центр города. Впечатление не плохое, но когда я добралась до здания, которое искала, пот лил ручьями с моей пунцовой физиономии.

Спряталась за маленький грузовичок, около которого, облокотившись, курил огненно рыжий молодой человек.

- Можно я тут за вашей машиной туфли переодену? У меня сейчас важное интервью по приему на работе – спросила я запыхавшимся голосом, здание это находилось на горе, как собственно и весь этот городок.

- Вам помочь? – спросил этот Рыжий – почему то сильно радуясь.

Наклонившись раком (извиняюсь!) над большой сумкой с нотами, я долго копошилась, пока нашла мешочек с туфлями на каблучке.

Он держал меня под локоть, подавал мне второй туфель, а я пока рассказывала ему, что прочитала в газете, как надо выглядеть при устройстве на работу. Шансов у меня не было никаких - грустно пришла я к такому выводу.

Молодой человек, который действительно очень мне помог, был в шортах, но они напоминали больше трусы серого цвета. Его сандалии видавшие виды и такая же облупленная машина, давали мне намеки: зря ты, Таня, так переживаешь насчет внешнего вида!

Я поковыляла к стеклянным дверям нужного мне здания, которое напоминало Дом культуры.

Рыжий молодой человек, выждав нерешительную паузу, пошел за мной. Мне показалось, что он смущен не меньше меня.

В фойе я нашла туалет и умылась холодной водой, остудив хотя бы пульсирующее лицо.

Не знаю даже, как вам описать свою реакцию, когда этот Рыжий представился мне моим будущим начальником:

- Как это? Вы? – я беспомощно показала ему глазами на грузовик, за которым он держал меня двумя руками, чтобы я надела на отекшие ноги туфли на каблуке.

Какая там артистичность? О чем вы говорите! Несчастная, потерянная женщина…. Позор – другого слова не могу подобрать.

Даже в те времена, когда у меня не было лишнего веса, а не чувствовала себя легкой. Как бы хотелось сейчас войти в фойе уверенной летящей походкой…..

- Что вам исполнить? – спросила я уставшим голосом, показывая глазами на старенькое пианино, которое прижалось к стене, чтобы никому не мешать.

- ??? – он не понял вопроса.

- Чайковского, Шопена, Моцарта?  – Я иврит забыла, как будто не повторяла диалога с работодателем и не учила его наизусть крепко накрепко.

- А!!!! – догадался Рыжий – Нет, ничего не надо!  - Я не могла понять почему? Музыкантов прослушивают комиссии, и я подготовилась.  Чувствовала, что он читает мои мысли. По мимике он был совсем не дурак.

- Поехали! – предложил он, и у меня было впечатление, что он тоже потерял дар речи.

"Ничего себе интервью…" – растерянно подумала я.

В кабине его грузовика дул ветерок, и я разрешила себе расслабиться.

Он поглядывал на меня, но опасности я не чувствовала. Еду себе по дороге почти темной от эвкалиптовых деревьев, открываются виды такой красоты, что я забыла о себе, о том, как я выгляжу, какое произвожу впечатление.  Настоящее счастье - это когда можно забыть о себе!

Он остановил машину около маленького домика с уютным двором. На высоком дереве сидел босоногий мальчишка.

- Один из твоих учеников – сказал Рыжий, и тут же представил второго. На мгновенье мне показалось, что я все-таки перегрелась на солнце, но Рыжий успокоил меня:

- Близнецы! – Босоногие пацаны были такими же рыжими, как их папа. Как потом выяснилось, оба с абсолютным слухом.

Жена моего будущего начальника, симпатичная женщина, почему-то со слуховым аппаратом в ухе, остановила на мне ошалелый взгляд…. Потом посмотрела круглыми глазами на мужа. И не успела я подумать, что только сцены ревности мне не хватает, как он, понимая её ошалелый взгляд, сказал ей:

- Да!!!

- Поверить не могу! Это невероятно! – повторяла его жена, приглашая меня войти в комнату.

Наконец–то  мы все втроем поместились на старом диване и склонили головы над альбомом с фотографиями.

С красивого цветного снимка на меня смотрела …. моя двойница.

Это была их родственница из Австралии. Я вытянула шею, и больше всего меня поразил веснушки и цвет кожи – это была я только чуть постарше возрастом….

Через год, когда она приедет в гости, и её приведут в мой класс,  мы с ней будем смотреть друг на друга, как в зеркало….

Я проработала в этом городке на самом севере Израиля до самой пенсии. Познакомилась не только с родителями своих учеников, но с дедушками и с бабушками. Я была первой учительницей музыки в этом замечательном уголке нашей планеты за последние сто лет.

Орган, который я получила в подарок, всегда стоял на почетном месте, а к нему присоединилось ещё два пианино. Но это уже другая страница в моих воспоминаниях.

У каждого из нас есть истории, которые мы помним. И дело даже не в том кто и как нам помог, и кому и как мы помогли. Можно всё и всех забыть…. И даже так говорит Мудрость: сделал добро и забудь!

Только я думаю, а если он забудет, я забуду, ты забудешь, мы забудем? Что тогда?

Наедине с ожирением.

- Итак, Ожирение, здравствуй! Будем знакомы…

- Здравствуй…. – произнесло Ожирение. Мы с ним знакомы давно - с детства. Я всегда была полной.

- Полноватой…. Но всегда были люди полнее тебя - поправило меня Ожирение ласковым голосом.

- Я была компанейская, окружена друзьями…

- И кавалерами! – Ожирение улыбнулось. – Это ложь, что мужчины любят худых девушек. Что в них хорошего? Худые люди часто злые, раздражительные.

- А полные – больные. –  Возразила я. Мне не хотелось обижать Ожирение, но мы остались один на один, и больше говорить было не с кем.

Ожирение не спорило - оно знало, что лишний вес – это заболевания сердца и суставов, сахарный диабет и гипертония.

- А люди с нормальным весом не болеют? – Робко спросило Ожирение. Голос у Ожирения изумительного тембра! Глаз не видно – они заплыли от отёчности, фигуры никакой, а голос проникает в самое сердце. Манеры, воспитание, характер - безупречные! Поссориться с Ожирением нет причин. Даже когда оно надоедает мне, и я грубо отгоняю его, чувствую себя виноватой, знаю, что Ожирение всегда ждет меня и готово помириться.

- Худые люди болеют точно так же, как и полные.  Я знаю не только статистику, но и опыт жизненный приводит факты из жизни друзей и родственников.

- Ну, вот видишь! – Воскликнуло Ожирение. – Помнишь Людмилу Олеговну, которая голодала по двадцать дней?

- Какую Людмилу Олеговну?

- Как какую? Она была твоей приятельницей и очень любила тебя.

- Да, да… Я тогда родила сына и была молодой мамой.

- А у неё было четверо детей. Она была доцентом в университете. Помнишь?

- Помню. Её бросил муж, и она осталась с детьми одна. Дочка старшая тоже ушла из дома.

- Вот именно! Помнишь, какая она была истощенная? – Ожирение радовалось, что я вспомнила эту женщину, действительно истощенного вида, с темными кругами вокруг ввалившихся глаз. Она была рукодельницей, и связала мне в подарок ажурную летнюю кофточку темно-синего цвета. Я была счастлива получить такой подарок! Так и запомнилась себе в то лето в штапельной цветной длинной юбке по фигуре и в этой ажурной  коротенькой кофточке, облегающей, но совершенно не вульгарной.

- Она была голодальщицей  – сказала я.

- И йогой! – Ожирение помнило всё.

- Лечебное голодание. Йога. Многие люди верили, что это дорога к здоровью. – Грустно сказала я. - Всё правильно, так оно и есть.

- Тогда почему же Людмилу Олеговну бросил муж? Почему эта дивная семья распалась? – Ожирение продолжало свои вопросы.

- Потому что семья – это супружество. А йога подразумевает одиночество – пост, медитации, отрешенность….

- А супружество и пост несовместимы?

- Я думала, что совместимы. Когда мы познакомились с Людмилой Олеговной, я интересовалась  йоговским образом  жизни. Вегетарианство полезно, поэтому в те годы мы и переехали на юг, где много фруктов и овощей. У нас был круг знакомых интересный – сыроеды. Мы читали книги ученых, врачей о здоровом образе жизни.

- Вы были здоровы? – спросило Ожирение?

- Мы были полны уверенности, что обилие фруктов и овощей, плюс активный образ жизни – это путь к здоровью.

- И вы были здоровы? – повторило свой вопрос Ожирение.

- Мы были здоровы. Но сейчас я уже не знаю…

- Что?

- Может быть - это была молодость?

- Вы были худыми? – Ожирение пыталось понять, что с нами произошло.

- У нас не было лишнего веса. Но мы никогда не были фанатиками диет и голоданий. И кроме того бросалось в глаза, что не почти все, а все наши знакомые сыроеды, люди, занимающиеся йогой, расторгали семейные узы и уходили в несчастливую личную жизнь. А мы хотели сохранить наш союз. В какой – то момент я спохватилась и сказала себе: «Здесь что – то не так!»

- Что ты заподозрила? – Ожирение насторожилось. Мы беседовали впервые.

- Я не заподозрила, а поняла, что семья должна встречаться за обеденным столом. Пироги и салаты, ароматный чай и пирожные – атмосфера тепла и уюта…

- Сытости! – добавило Ожирение

- Благополучие! – подтвердила я.

- Поэтому ты прервала отношения с вегетарианцами? Ну, так что же случилось? – Ожирение хотело знать.

- Не сразу. Теория правильного, умеренного питания, исключающего праздничные столы, долго жила в нашем доме.

- Только теория? – не поняло Ожирение.

- Теория и практика, конечно. Умеренное питание, интенсивная профессиональная жизнь, спорт на природе – всё это позволяло нам подниматься по лестнице жизни в правильном направлении. Мы воспитывали детей. А потом родились внуки…

- А когда же зародилось сомнение? Когда ты поняла, что люди, строго придерживающиеся диеты или йоговского образа жизни, не могли быть счастливыми в семейной жизни?

- Да, сомнения зародились тогда, когда на практике я  встретила людей, проповедующих правильный образ жизни, но они сами были доказательством жизненных неудач. Когда и моя семья «затрещала по швам», я принялась за еду – она единственная успокаивала меня хотя бы немного.

- А что случилось? – воскликнуло Ожирение

- Наши дети и внуки стали отдаляться от нас… - горько призналась я.

- Как это «отдаляться»?

- Они стали презирать нас.

- За что?

- До сих пор не знаю. Но думаю, из  – за того, что мы были, по их мнению,  «правильные» - в школе учились хорошо, не курили, не пили….

- И правильно питались.

- Мы всё делали правильно.

- И это было им противно?

- Нас ненавидели наши дети и внуки.

- Но почему? – Недоумение отразилось на лице доброго и славного Ожирения.

- Понимаешь, жизнь для молодых людей – это невероятные трудности. В молодости человек находится на постоянном жизненном экзамене. Сильные люди способны бороться и выстоять. А слабые уходят в неправильном направлении и начинают ненавидеть тех, кто победил все невзгоды.

- А что бы хотели ваши дети?

- Они хотели дом – уютный, с ароматными булочками в духовке.

- В других семьях это было? – тихо спросило Ожирение.

- Конечно! Мои дети видели столы, ломящиеся от блюд из говядины и баранины, жареное и маринованное, жирное и сладкое…. Там было намного веселее, чем в нашем доме.

- А в вашем доме было грустно?

- Конечно, грустно. Даже в праздники мы старались не есть печеное. К спиртному нас не тянуло, и поэтому аппетитной закуски у нас тоже не было.

- Тихо, чисто…. – Ожирение пыталось представить обстановку в нашем доме.

- И очень всё серьёзно. Мы всегда учились.

- И учили других.

- Да. Около нас всегда были люди, и мы им рассказывали о том, как питаться и не поправиться, не заболеть.

- Это раздражало ваших детей?

- Их уже не было рядом с нами. Нас охватила паника!

- Дети - сладкоежки. И ещё они любят подарки – Ожирение знало, что говорило.

- В нашем доме не баловали детей. А сладкого вообще не было.

- Серьёзных и правильных родителей дети не любят? – осторожно спросило Ожирение.

- Они боялись нас и презирали.

- Но почему?

- Правильные люди судят других «неправильных». Дети не хотели быть под постоянным следствием и судом. Короче, они отвернулись от нас – сказала я, и придала голосу как можно больше легкомысленной интонации.

- Ох, ты Боже мой! – воскликнуло Ожирение. – Это же самое страшное, что может случиться с человеком! Но, скажи мне, только от «правильных» родителей отворачиваются дети?

- Думаю, да. Потому что родители пьяницы, неудачники или банкроты вызывают чувство жалости. Дети, наоборот, пытаются поддержать падших и никчемных родителей…. И при этом взрослеют, становятся сильными. Они настоящая поддержка своей семьи – у них нет выбора. 

- Но правильным и сильным родителям тоже очень тяжело в жизни. Они тоже страдают! И нуждаются в помощи своих детей!!! – Ожирение выглядело беспомощным.

- Мы не показывали свои страдания. Быть сильными для своих детей – это жизненная стратегия.

- Но вас не учили быть слабыми… - пыталось оправдать нас Ожирение.

- Нас учили быть сильными. Послевоенная жизнь не баловала…

- И вы расстались со своими детьми и внуками? -  Спросило Ожирение с ужасом в голосе.

- Нет. Мы их вернули…

- Как? – удивилось Ожирение

- Праздничными столами. Я стала готовить вкусные блюда, и мы стали собираться вокруг еды.

Часами я готовила эту специальную еду, а потом часами сидела со всеми за столом и ела пирожки с бульоном, шницели и фаршированные перцы, рыбу, запеченную  в майонезе и жареный картофель.

- Но можно было готовить диетические блюда? – я знала, что Ожирение задаст этот вопрос.

- Какие диетические блюда?

- Салат… 

- Прекрасно! Салат.  А что ещё?

- Не знаю – Ожирение чувствовало себя в тупике.

- И я не знаю. И никто не знает! Понимаешь!? – крикнула я в отчаянии.

- Да, ты права. В последнее время говорят, что свёкла и морковь – это углеводы, которые приравнивают к сахару – Ожирение, так же как и я,  было осведомлено о новых открытиях в диетологии.

- А сок – это концентрат сахара, способствующий возникновению диабета – мы понимали друг друга. – Поэтому, когда ты говоришь, что приготовь салат и отварную несоленую рыбу, то я тебе скажу, что….

- Что это будет скучно и не интересно – Ожирение закончило мою мысль.

- Вот я и начала печь кексы и запеканки, пудинги и бисквиты.

- И твои дети вернулись к тебе? – Ожирение хотело знать

- Дети вернулись. Но доверие и любовь между нами исчезли.

- Почему? – изумилось Ожирение

- Они помнили нас властными и высокомерными, холодными, уверенными в себе людьми.

- И даже то, что ты старалась угодить им во всём не помогло?

- Между нами восстановились дипломатические деловые отношения. Это максимум на что мы способны.

- Но хотя бы они не презирают тебя, как раньше – Ожирение явно мне сочувствовало.

- Презирают. И даже жалеют.

- За что, сейчас?

- За ожирение….

- Ты готовила вкусную еду, запахи которой восстановили твою семью, но сама ты поправилась и не можешь похудеть? Ты хотела сохранить хорошие отношения в семье, а вместо этого твой лишний вес….

- Не вместо этого, а вместе с этим. Чтобы сохранить семью не достаточно накрывать на стол три раза в день, т.е. готовить еду, а нужно ещё работать.

- Да, ты права – согласилось Ожирение – деньги никто даром не даёт. Но прежде, чем мы перейдём в нашем разговоре к работе, которой человек посвящает много времени и сил в течение жизни, у меня остался ещё один вопрос о твоих детях и внуках.

-  Спрашивай! -  мы остались с моим Ожирением один на один, и у меня не было от него секретов.

- Твои дети тоже с лишним весом, таким же, как и у тебя?

- Нет. Мои дети следят за собой. Они занимаются спортом, не едят мучного и жирного, сладкого и калорийного.

- Ничего не понимаю… - ошеломленный взгляд Ожирения заставил меня улыбнуться.

- В этом   - то весь парадокс –  сказала я Ожирению.

- Дети требуют любви в виде сладкой жизни, а потом оставляют тебя в немолодом возрасте с твоими пристрастиями к еде?

- Это так! К сожалению – это так. Как женщина после родов остается с лишними килограммами, так и мама, вырастившая детей, остается с серьёзным ожирением. Она долгие годы не думала о себе.

- Но есть женщины волевые. – Ожирение было осведомлено об образе жизни многих женщин.

- Есть и волевые.  Я слышала, что многие из моих приятельниц готовят еду для мужа и детей, а сами едят свою пищу без калорий. У меня это не получается.

- Ты любишь покушать?

- Я должна пробовать во время приготовления пищи. А потом срабатывает инстинкт, и я объедаюсь…

- Мало ты есть не можешь?

- Я могу вообще не есть.

- То есть? – удивилось Ожирение.

- Несколько раз в жизни я проводила курс лечебного голодания – десять дней, две недели только воду пила.

- Так ты тоже волевая женщина!? – воскликнуло Ожирение

- Нет. Я могу не есть долгое время, как жить без мужчины.

- Без секса, ты имеешь ввиду?

- Без секса, без ласки, без общения…. Я могу. Но только в том случае, если я одна. А если в доме мужчина, которого я люблю, отказаться от него невозможно.

- Еда это такой же инстинкт, как секс?

- Вне сомнения. Кушать вкусно также необходимо, как дышать, любить, двигаться, общаться с друзьями.

- Но это, же тупик!!! – Ожирение смотрело на меня грустными глазами от безысходности. – А работа? Почему она не отвлекает? Ты всегда много работала!

- Творческая работа – это хронический стресс! Ты не представляешь неудовлетворенность творческого человека. Даже самый талантливый, самый успешный художник, музыкант, артист страдает от того, что даже близко не может приблизиться к страстно желаемому совершенству.

- Поэтому люди искусства пьют спиртное?

- И много курят….

- И едят. – Ожирение, как и я, понимало сложность темы нашего разговора. – Но врачи??? Почему они так беспомощны? Изобрести методику похудания сложнее, чем придумать самолет?

- А кому это будет выгодно? – Ожирение рассмешило меня.

- Людям! – Ожирение было не виновато, что на планете возникла острая проблема лишнего веса.

- Каким людям? Ты же понимаешь, что есть огромная прибыль от продажи продуктов, напичканных химикатами и гормонами. И медицина сегодня связана с продажей лекарств, хирургией, приносящей огромные суммы денег.

- Ты хочешь сказать, что лишний вес у населения – это умышленная компания.

- Это образ жизни, в котором мы живем. Нет физической работы! Понимаешь? Люди просыпаются утром и им некуда идти, и нечего делать. Холодильник полон еды. Домашние работы настолько просты и легки, что их выполняют даже старые и больные люди. Нет подъёма тяжестей, нет походов из города в город, из деревни в деревню. В школу детей возит специальный автобус, взрослое население сидит за рулем собственных машин.

- Так что же делать? Выбери себе Диету или подходящий Спорт…

 - Я перепробовала все диеты, и купила все тренажеры, которые предлагала реклама.

- Да я вижу – сказало Ожирение и повернуло своё туловище к модерновой беговой дорожке, которая прижалась к велосипеду.

- В доме у меня побывали диетологи и инструкторы по гимнастике....

- И тебе это всё не подошло?

- Пока я надеялась на диеты и тренажерный спорт, вес мой прибавлялся каждый год по килограмму -  я  больше не боялась правды.

- Так ты поправилась не в один год? – Ожирение пыталось понять.

- В том  - то и дело, что очень постепенно. Я портниха – всю одежду себе шью сама. И очень поздно поняла, что каждый год выкраивала себе брюки и платья, блузочки и жилеты, на сантиметр шире….

- За двадцать лет двадцать сантиметров? – ужаснулось Ожирение.

- Именно так! Никогда для меня не было проблемой купить падающую ткань и сшить наряд, скрывающий надвигающуюся полноту. Не только я, но и те, кто видели меня каждый день, не замечали, как я за двадцать лет поправилась на двадцать килограммов.

- Тебя любили! – Ожирение, как всегда успокаивало меня.

- Я давно чувствую себя ущербной…. Походка моя тяжела, отдышка, я перенесла четыре тяжелейших сердечных приступа…. Могла бы ещё работать, но, увы….

Мы замолчали. Сидели рядом – я и моё Ожирение.

- Если бы вернуть время обратно, чтобы ты изменила в своём образе жизни? – вдруг спросило Ожирение.

- Только одно! – я была готова к этому вопросу – Всё очень просто! Я бы не прислушивалась ни к одной диете, не интересовалась бы ни одной теорией о питании.

- А что же тогда? – Ожирение удивилось.

- Маленький объём еды!!!! Это главный секрет. Когда я, живя в холодном уральском городе, прочитала о питании с обильным употреблением фруктов и овощей, то посчитала, что это панацея от всех болезней.

- Но это действительно полезно для здоровья! – ожирение не понимало меня.

- Полезны витамины и минералы, содержащиеся во фруктах и овощах – без них нет здоровья -  согласилась я – Но калории!!!! Поедание килограммов винограда и персиков, арбузов и дынь…. Ты знаешь, что это такое?

Ожирение молчало.

- Когда мне было тридцать лет, мы переехали в Среднюю Азию, и блюда хурмы, гранатов, черешни, яблоки – всё это, мы думали, здоровое и полезное питание.

- А оказалось? – Ожирение глубоко вздохнуло

- А оказалась, что это килограммы сахара, который перешел в жир….

Мы опять замолчали.  Ожирение было ошеломлено.

- Так основная причина ожирения – это стремление найти здоровую пищу? – Ожирение было в растерянности.

- Может быть и так. Нам говорят: ешьте пять раз в день! И мы едим…. Потом нам говорят: без рыбы в организм не поступает омега – 3! И мы едим каждый день рыбу. Потом мы слышим: углеводы! И бежим есть углеводы.

-  И что происходит?

- Мы продолжаем преданно слушать и смотреть все передачи о правильном питании.

- А там всё врут….

Нам некого было винить. Мы с Ожирением сегодня поняли только, что надеяться не на кого.

Яблоко по калорийности приравнивается к булочке, а это значит, что поедая ящиками яблоки, похудеть, не получится.  Убирая из питания мясо курицы, сыр, хлеб, мы обрекаем себя на хронический голод. А хронический голод – это поедание больших объемов овощей, которые, кроме того, что содержат калории, ещё и растягивают желудок.

- Но овощи не калорийны! – Ожирение не хотело верить тому, что я открыла.

- Во – первых, очень многие овощи, такие как помидоры, свёкла, морковь содержат в себе сахар. А во - вторых, ни одно овощное блюдо не готовиться без масла и соли.

- Но можно не добавлять масло и соль! – Ожирение всегда наивно.

- Можно – согласилась я – Но очень короткое время. У меня были периоды после лечебного голодания, которое продолжалось две недели, когда несолёный отвар картошки казался мне необыкновенно вкусным. Но через две недели восстановительного периода цветную капусту, приготовленную на пару, я обжаривала в яйце….

- Т.е. это всё басни про разные методы похудания.

- Это иллюзии, на которые надеется человек.

- А что ты предлагаешь? – Ожирение верило, что у меня есть выход из сложнейшей проблемы, в которой увязло человечество.

- Что я предлагаю? Никого не слушать. Никому не верить. Питаться очень скромно и маленькими порциями. Молиться перед едой. И вспомнить, что кусочек хлеба – это уже трапеза.

- Так значит, праздничные столы с обильной едой ты убираешь из образа жизни? А как же твои дети, друзья?

- Мои дети уже могут сами о себе позаботиться. А я будни люблю больше, чем праздники.

- Но если ты похудеешь, нам придется расстаться с тобой…. – Ожирение не знало грустить ему или радоваться за меня.

- Я тебя никогда не забуду! – сказала честно – Ты меня очень многому научило!

-

Один раз в году наступает день, когда все просят друг у друга прощения – это День Кипур.

Всегда боролась с этим явлением, когда на меня смотрят с укором и как бы говорят: "Попроси прощения".

Помню, в детском саду посадили меня в темную холодную печку. А может и сама залезла, спряталась…. От кого, от чего? Уверена, что от этого взгляда с укором: "Попроси прощения".

Ну как, скажите мне, просить прощения, если я не чувствую себя виноватой?

- Не чувствуешь себя виноватой? Никогда?

Вопрос  застиг меня врасплох.

- Кто ты? – спросила я, уже чувствуя, что не хочу этого диалога.

- Я твоя Совесть, и ты меня прекрасно знаешь, не притворяйся!

- А, это ты…. – сникла я – "Явилась, не запылилась". Не боюсь я тебя – произнесла я не очень уважительно.

- Да уж, знаю! Прослышаны – споришь со всеми, с кем можешь поспорить. Промолчать? Куда там! Друга потеряешь, но глупость свою все равно скажешь.

- Да пошла ты со своими нравоучениями! Дел по горло.

Смотри, солнце встает…. Нет у меня времени, сказала же…

- Солнце и без тебя взойдет, и будет всходить.

- Ну что ты хочешь! – заорала я – Грешна я! Грешна!!!

Виновата перед всеми…. Знаю.

- Ну, так проси прощения! Сегодня как раз такой день – все просят друг у друга прощения.

- Ох и дура ты! – смачно сказала я своей Совести – Примитивная дура! – я смотрела ей в глаза.

- Ну конечно, где уж нам до тебя? Ты у нас самая умная! – моя Совесть никогда не оставляет меня в покое, но на этот раз я решила ей объяснить, мне показалось, что я могу это сделать.

- Не могу я просить прощения у таких же, как я грешников.

- И не чувствуешь своей вины ни перед кем? – противным знакомым голосом внятно спросила моя Совесть.

- А тебе ведь самое главное, чтобы я чувствовала себя виноватой? – я уже понимала, что меня понесло – Ну, скажи, скажи!!! Для тебя это же  главное? Тебе не важно, что я тысячи детей научила не просто читать и писать, а любить читать и писать. Тебе же не важно, что люди ко мне тянуться, как реки с гор! Ты же ни во что не ставишь мои способности и таланты. Мои ученики по всему миру сочиняют цветные сказки….. А ты все заладила: "Проси прощения! Проси прощения…." – я уже плакала – Да сколько же это будет продолжаться? – горло перехватил ком боли и отчаяния.

Моя Совесть села рядом со мной, беспомощно опустила плечи. А я уже не говорила, а бормотала:

- Я родилась в семье людей, которым война оставила груду горя. Как я могла им помочь? Папа всю войну спасал раненых. Ты знаешь, что такое пройти всю  войну фельдшером? Молчишь! Дура ты, примитивная!!!

Мама своими руками рыла мерзлую землю, чтобы похоронить родителей….

- Ну, ладно… - Что ты так расстраиваешься? – Это же всего лишь ритуал. Просто попроси прощения, и всё.

- "Просто попроси прощения!" – перекривила я голос своей Совести – Это у тебя всё просто!!! – добавила я гневно – За что просить прощения? За то, что я кого-то локтем тронула, или словом??? Так я с дураками не общаюсь! Меня прощают в тот же момент, когда я ошиблась. Люди снисходительны и великодушны! А я вообще ни на кого не обижаюсь. На кого мне обижаться? На своих детей, на родных, на друзей? Пошла отсюда!!! Не хочу с тобой разговаривать. И так живу под твоим надзором всю жизнь, с детства.

- Поэтому и человеком стала…. – осторожно вставила моя Совесть.

- Ничего ты не понимаешь! – грусть, как безнадежное облако, накрыла меня. – Ты думаешь всё так легко и просто?

Она вдруг замолчала. Но после паузы спросила:

- Ты хочешь, чтобы я оставила тебя в покое?

- Да. Я хочу, чтобы ты  оставила меня в покое – мне казалось, что руки мои свинцовые, и я не могу поднять опухшие веки.

- Ты хочешь быть легкой и непринужденной, свободной и своеобразной? – Совесть задавала провокационный вопрос, я уже знала её интонации, как свои пять пальцев.

- Успокойся! – тихо и гневно я сказала своей Совести. – Я уже  никогда не буду легкой и непринужденной, свободной и своеобразной….. – слезы не капризного, а грустного человека, лились по щекам, но моя Совесть никогда меня не жалела.

- Не обижайся на меня. Лучше скажи: ты счастлива?

- Я?

- Да, ты. У тебя хорошие отношения со всеми, кто рядом с тобой?

- Хорошие, плохие отношения – это примитивно! У меня с мамой были всю жизнь плохие отношения. Но что ты можешь понять? Ты душила меня всю жизнь!

- Я сдерживала твою глупость.

- А я так хотела быть глупой, беззаботной…. Но твой взгляд укор!!! Провались ты пропадом! – я вскочила с места, как будто цепи сбросила.

Моя Совесть меня побаивалась.

- Как – то в машине я услышала симфонию Чайковского – это уже не я, а мой голос обратился к моей Совести. – Поздно вечером, на пустынной улице, я остановила машину и закрыла глаза. Мощные темы и гармонии переплетались в богатстве чувств, которые великий композитор оставил в нотных знаках. "Ах, вот оно в чем дело! – озарило меня – Сложные отношения – это ещё не плохие отношения!"

- Сложные отношения – это ещё не значит, что плохие? – вторила мне Совесть

- Парадокс! Из самых тяжелых ситуаций, из самых неприглядных ссор, рождается не просто человек, а творческий человек – я надвигалась на свою Совесть.

- Но разве нельзя без ссор и конфликтов?

- А без навоза можно вырастить цветы, овощи, фрукты?

- Я не разбираюсь в садоводстве – растерялась моя Совесть

-  А в чем ты вообще разбираешься?

- Я очень тебя люблю и желаю тебе добра…. – сказала моя Совесть и исчезла.

Что? Что она сказала? Господи, где она?! Обиделась?.....

Теперь я совсем одна.

- Мамочка! Это ты – моя единственная Совесть. Это перед тобой я буду сегодня просить прощения. И ты знай, что я тебя никогда не забываю. Тебе было трудно со мной. Грубостью я защищала свою независимость, мне нужно было быть сильной в борьбе за Красоту, которая спасет мир. Ты подарила мне жизнь – и это бесценный подарок я ценю каждое мгновенье. Прости, моя родная, что была так не похожа на тебя, так пугала тебя новыми идеями, мыслями, поведением. Нет человека на Земле, кто бы так восхищался мной, когда я делала обыденные дела.

Ты была уже очень старенькая, и нажимала все подряд кнопки на пульте телевизора, думая, что это телефон.

Я настраивала телевизор, чтобы ты продолжила смотреть любимую передачу, а ты мне с благодарность сказала:

- Так ты ещё и техник, Таня?!

Родная моя! Она видела во мне композитора и поэта, актрису и королеву красоты.

В один из последних вечеров той зимы, мы слушали концерт Юрия Башмета и его оркестра. Я боялась тебя спугнуть, поэтому не взяла видеокамеру или фотоаппарат.

Ты сидела, как маленькая девочка на кровати, седенькая старушка с наушниками, и с тихим своим счастьем наслаждалась музыкой и её волшебством. До последнего мгновенья в тебе жил этот талант восхищения.

- Какое чудо! – произнесла ты растроганно, и добавила: - Жаль, что я в музыке не разбираюсь.

- Мама, да ты разбираешься больше, чем все музыканты вместе взятые!!!!

Она всегда ставила выше себя тех, кого любила.

Она давала нам место в жизни, уступая свое.

Сегодня я так же упряма, как всегда. Но счастлива, что по сантиметру место, которое занимала моя независимость, освобождается, и приходит желание попросить прощение.

- Мамочка! Прости….

Растяпы?

• 10 сент, 2013 в 7:54

Не хочу сравнивать страны, в которых я жила и живу, потому что боюсь быть не объективной. Кроме того, согласна с мудростью: "Везде хорошо, где нас нет".
Но сегодня вспомнила и решила рассказать  то, что почти каждый помнит из своей жизни.
Как все способные люди, мой муж может быть рассеянным и невнимательным в обыденной жизни. Он искренне старается выполнить какие-то поручения в быту, но постоянно думая о своём (у него, кроме профессии, ещё масса захватывающих его увлечений) живет, не в реальности. Иногда он "просыпается" и спрашивает:
- У нас новые шторы? – не замечая их в течение десяти последних лет.
В период пустых полок в магазинах, в стране дефицита, закончив  рабочий день врача, он мог позвонить в двенадцать ночи, и сказать:
- Я иду домой.  Что-то купить?
- Купи пару баночек сметаны – отвечала я сонным голосом. А как я ещё могла объяснить ему, что молочные продукты продаются в толпе или в длинной очереди только в ранние часы, когда открывается "Универсам"?
- Всё закрыто…. – растерянно бормотал он, наконец, добравшись до дому.
- Странно – вторила ему, как бы удивляясь.
Он даже не замечал иронии.
Но рассказ мой не о муже, вы знакомы с такими типами мужчин. Это просто прелюдия к моему серьезному рассказу. И вообще-то я о другом, о более интересном. Но всё началось с рассеянности моего мужа.
Вам немножко будет тяжело понять, какое время я описываю, но думаю, что вы узнаете не только время, но и место.
Итак, он вчера забыл покупки в магазине. Хлеб, пачку яиц, кабачки и т.д.
Нет, что-то он принес. Но не всё….
- Забыл около кассы – не очень расстраиваясь, объяснил он.
Мы не обсуждаем его забывчивость – бесполезно.
Да и не об этом речь.
Сегодня, т.е. на другой день, я поехала за покупками, и, уже заплатив за хлеб, за пачку яиц, за кабачки и т.д., спросила у кассирши:
- Вчера мой муж забыл тут часть покупок… Вы не в курсе?
Она не удивилась вопросу, спросила у своей соседки – у другой кассирши, и та обрадовалась так, как будто я сообщила ей какую-то замечательную новость:
- Конечно, сейчас я принесу!!!! – воскликнула она и побежала к холодильнику. Он, оказывается, забыл и сыр и кефир, кроме прочего.
….. 25 лет назад в "Универсаме", где выбрасывали в продажу то кости, из которых люди варили еду, то масло, то колбасу, моего мужа задержали…. Он вынес лоток с яйцами, не заплатив.  Его все знали в этом магазине много лет, но…. "не положено!" Завели в кабинет директора "Универсама", задавали вопросы, заполняли анкеты. Окончание этой истории не имело значения – мы уже уезжали из страны, где не могли ничего никому объяснить.
…. Телефоны автоматы помните? Многие, наверное, и не знают, что простой телефон был не у всех дома. "Двушка" – так называли монету, которую нужно было опустить в телефон автомат, если трубка не была оторвана, и слышался гудок в этой неоторванной трубке.
Не поздно вечером, но уже в полной темноте, я пыталась дозвониться до мамы. В тесной кабинке, несмотря на выбитые стекла, обязательно присутствовал запах мочи.
Автомат "проглатывал" двушки", не соединяя меня с нужным номером. Диск наворачивался,  заедал, и одной рукой было не справиться. Нет, не получалось! Аппетит у неисправленного телефона автомата был хороший – он "съедал" двухкопеечные монеты, но не соединял меня с голосом мамы, которая сидела дома, на другом конце города, и ждала от меня звонка.
С досадой я оставила эту будку, и побежала искать следующую…. Через минуту я спохватилась: "Кошелек!!!"  Он остался там, на полочке в этой будке с неисправным телефоном автоматом. Несколько бумажек, которые остались там, в кошельке – это был аванс.
Я не истратила эти бумажки на постельное белье, которое так мне понравилось в тот день. Я мерила хорошие демисезонные туфли, тоже вернула их на полку магазина, хотя мои туфли были просто дырявые…. Но как можно истратить деньги на туфли, когда надо кормить семью две недели до расчета?
Кошелька на месте не было. Я не могла поверить своим глазам: пустынная улица, прошла всего лишь  минута. Но, кто мне виноват? Растяпа – это был приговор, который я себе вынесла, даже не нуждаясь в суде и следствии.
От горьких слез меня спасла пятилетняя дочь. Она нарезала мне целую коробку бумажек, на которых нарисовала всякие цифры:
- На, мама, возьми эти деньги – сказала она, искренне полагая, что эти бумажки решат проблему, в которой оказался человек, потерявший зарплату.
У меня ещё воровали деньги, и я опять называла себя растяпой. Так, по всей вероятности, рождается Дракон, с которым мы боремся всю жизнь – Чувство Вины.
Мы так просто и быстро обвиняли себя во всем, что с нами случалось и происходило.
Ну, разве виноват человек, у которого вытащили кошелек из сумки? Да, сидела в трамвае. Да, была весна. Сел со мной молодой человек. Почему – то слишком близко, просто прижал меня к окну. А я, видишь ли, находчивая, взяла и поставила сумку между нами, и гордо отвернулась к окну. Молодец! Сумка – преграда ему, чтоб не прижимался.
Он почти сразу пошел к выходу…. с моим кошельком. И опять растяпа. Кто? Да, я конечно!
И вот прошло уже 35 лет, мы (как в фантастическом фильме) в другой стране, в другое время. Пальмы, море и мы - всё те же растяпы.
- Одень другую обувь! – это он мне говорит – и панамку не забудь!
Муж решил удочерить меня, и поэтому, когда мы в тот день приехали на пляж, привычно давал мне указания про обувь, панамку, про крем от загара и т.д.
- Ну, хватит уже! Что я тебе девочка пятилетняя? – если его не остановить, то он забудет, зачем приехал на море.
Я гордо пошла вперед, он за мной, и по дороге мы ещё спорили, ворчали друг на друга.
Через три – четыре часа, после купания и загорания, мы вернулись к машине и обомлели…..
Ребята! Мы забыли закрыть багажник.
Дверь багажника была поднята так, что в машину можно было зайти, не пригибаясь, во весь рост.
Ошалелые,  мы стали проверять  и поняли, что все на месте – кошельки, документы, большой врачебный ящик с лекарствами, аппарат кардиограммы. Муж много лет работал врачом частной скорой помощи – в машине находились все необходимые для его работы предметы и вещи.
Об этом случае мы даже никому не рассказывали.
А сегодня я подумала: а почему не рассказать?
Растяпы? Не знаю. А может быть, если нет воровства, то и нет растяп?