09.02.2011

Маме

Мне приснилась сегодня мама...
Она такая же, какой и была.
Карусель  этой нашей жизни,
Только мама моя ушла.

Было холодно, ей на плечи
Одевала я тёплый халат.
Он был так мне до боли знакомым -
Но как-то странно великоват...

Я не помню, как мама смеялась,
Нежный запах  «Красной Москвы»,
Да сегодня немногие знают:
Это мамины были  духи.

Блузка с бантом и ниточка - бусы,
Руки добрые, грусть в глазах.
Мне не просто писать о маме-
Всё написано в толстых томах.

Как же жило её поколенье?
Да, сегодня даже смущенье
У правительств. А у народов шок!
Ну а мне - то какой в этом толк?

Ведь никто ничего и не понял,
И исправить нам не дано.
Взгляд у мамы всегда был погашен-
Прошлое страшно, как жуткое дно.

Мы и не помним свои Дни рожденья.
Листья - годы. Дом- тишина...
Голос мамы я слышу из кресла:
«Я осталась в войну одна.

Своих бедных родных схоронила,
Помню мерзлую землю и снег.
Где сегодня эти могилы?
Разделяет нас этот век».

Мы все мчимся в метро и в машинах,
Нас торопит жизнь – карусель...
А под утро мне мама приснилась.
И вокруг неё дети все.

Её каждый любил и помнит,
Как была она и как ушла...
Я ещё напишу о маме -
Она будет в стихах жива.

Нас научит жить тихо и скромно.
Не кривить никогда душой.
Мы не сможем забыть нашу маму -
Одарила нас всех красотой.

Я усвоила все уроки
Не забыла слова твои:
« Пусть нелёгкой будет дорога.
Опыт жизни, как чудо храни».

3 января 2008год

Испытания на прочность (Глава -3)

Понятия о женской красоте в моём детстве были очень размытые. С одной стороны мама, которая была не просто красивой, а интересной женщиной до глубой старости. Настроение её менялось, и внешне она бывала очень разной.  Только сегодня я могу оценить её своеобразие!

Отличительной чертой всех женщин того времени было умение из ничего, из минимума создать облик незабываемый. 

Юрий Полевой написал когда-то дивные строчки:

« Сначала я забуду звуки голоса,
Потом её привычку теребить кольцо.
Потом - глаза, улыбку, волосы,
Походку - всю её в конце концов…

Лишь силуэт, почти что не вещественный,
Останется, реальностью тесним,
Но ни одна на белом свете женщина,
Не сможет никогда сравниться с ним».

Много книг, фильмов, песен посвящено сверстницам моей мамы.  На их детство и молодость упали самые страшные события и войны в истории человечества… А они нашли в себе силы дать нам жизнь и дождаться внуков и правнуков, чтобы убедиться в продолжении.

В каждом доме была большая потрёпанная книжка « Русские народные сказки» или « Сказки народов мира». Сивка –бурка, Василиса Прекрасная, Морозко, Белоснежка и семь гномов  – это истории детства, озвученные маминым голосом, окрасили детство в мир образов и фантазий.

Никаких излишеств в доме не было, но уют, созданный руками мамы незабываем. Рисовая каша с изюмом, и чтение вслух в сумерках уходящего дня. Наши мамы воспитывали нас без мультфильмов, и без игр в компьютерах. Всё, что происходило, было не в картинках, а по-настоящему.

Мы смотрели не показ мод, где на подиуме вышагивают агрессивные создания, а соседки, мамины приятельницы. Мы были в каждодневном общением с ухоженными, весёлыми и милыми женщинами … Бусы, блузочка, духи! Эти женщины приносили в жизнь детей праздник.

Я любила не только свою маму, но и мам всех моих подружек. Около мамы моей близкой подруги детства, я усаживалась близенько, чтобы разглядеть, как она вышивает крестиком сказочную картину. Тихая, нежная женщина, которую мы звали тетей Тоней. А вообще – то  она была Антониной Семёновной. С каким восторгом мы смотрели на неё! И не только мы. В этой семье я видела, как любят женщину её муж и дети!
 

Тётя Лена Будковская, соседка, у которой были ключи не только от нашего дома, но и от наших сердец, усаживала меня за стол, наравне со своими детьми, и приветливость её развивала моё чувство юмора, на которое она рассчитывала постоянно. Её двери были всегда открыты для дворовых детей. Корзинки с фруктами,  она сама выращивала их в саду, создавали впечатление сытого детства. Но особенно запомнился фрагмент, который я никогда не забывала.

В начале седьмого класса, меня отпустили с уроков. Подняв воротник пальто, я вдоль домов, укрываясь от пронзительного ветра, шла с высокой температурой домой. Как назло, встретился парнишка, в которого я тайно была влюблена, и что-то заботливо спросил. Но было не до него. Только подумалось: «Когда я выгляжу и чувствую себя хорошо, ты не обращаешь на меня внимания!»

Ключ долго не попадал в скважину, но наконец - то добралась до раскладушки, которая была заправлена, как постель. Голова пульсировала и раскалывалась на куски. Провалилась в сон или в беспамятство….

И вдруг слышу, кто – то открывает захлопывающийся замок, осторожно проходит в комнату, где я лежу. От страха не понимаю сон мне снится  или правда кто-то зашёл в квартиру. Открыть глаза хочу, но не могу…. А шаги уже удаляются. Дверь входная захлопнулась. Чувствую запах вкусной еды. Открываю глаза, а рядом на табуретке стоит тарелка горячего душистого супа, с ребрышком … Я сняла с себя пальто, поела эту тарелочку супчика, и улеглась болеть с комфортом.  

Мы, девушки, никогда не стеснялись мам, когда начинались  разговоры «о мальчишках».  Я помню, как Нина Степановна, мама моей подруги Раи, в студенчестве, сказала нам  фразу незабываемую никогда: « Женщина – это не досягаемая роскошь!»
Это мнение, совет, код, тайна очень мудрой женщины остались в моей памяти  на всю жизнь.

Нина Иосифовна, мама Инночки, дружбу с которой мы бережно несем через годы встреч и расставаний,  называла меня «дочей». Не дочка, а доча – так она ко мне обращалась! Тепло этих женщин окутывало, сохраняло, дарило право быть любимой.

Испытания на прочность (Глава - 2)

Разгрузка вещей закончилась. Внесли большой фикус, обернутые картины, зеркала, и пригласили всех ребятишек помощников угощаться бубликами и конфетами. Со сладкой «подушечкой» за щекой  я приблизилась к старенькому пианино…

Девочка лет пятнадцати открыла крышку пианино,  и я впервые увидела неуклюжие пальцы будущей мой соседки на желтой клавиатуре. Она, стоя, начала играть какую – то простенькую мелодию двумя руками, а я глазами стала искать стул. Но девочка не согласилась ещё что-то исполнить, а великодушно разрешила попробовать клавиши.

Восторг необычный и новый для меня, разбудил в  сердце целую гамму красок, которыми можно было учиться рисовать музыку на клавишах. Жизнь превратилась в долгий путь к осуществлению этой мечты.

 Я не бездействовала. Дома начались переговоры с мамой по получению разрешения  начать учиться музыке. Терпеливо и настойчиво я собирала информацию, и копила её, зная, что она мне пригодиться. Выясняла, кто из детей в классе учится с частным учителем, кто в кружке.
- Какая музыка? – говорила мне мама – Ты знаешь кто учится музыке? Серьёзные люди!!!

Меня никак нельзя было отнести к людям серьёзным, и я не понимала тех,  кто уже занимался в музыкальной школе, называли её «музыкалкой». Я носила папки с нотами до порога музыкальной школы, и ждала на улице, чтобы проводить домой тех, кто уже имел то, о чем я смела только мечтать.


   Детская зависть приводила в действие желание научиться тому, что до меня изобретено. Как, с какого бока подойти к осуществлению мечты? Без помощи, я понимала, мне не справиться. Но желание, страсть к открытию для себя этого мира музыки, я уже ощущала.

И  когда мне купили пианино, и уже был у меня учитель самый лучший на свете, я не разрешала себе расстаться с этим чувством эйфории, которое первый раз ощутила  рядом с новой соседкой девочкой, исполнившей, по всей вероятности, «Собачий вальс» на своём стареньком пианино.

Два описанных мною события, произошли в один день. Вполне возможно не случайно!
Мне, как и всем нам, было предложено две дороги, два пути.
Искушение взять чужое, т.е позавидовать, позариться, упасть в пропасть греха и преступления….  И захотеть не только научиться нотам – этим волшебным знакам, чтобы потом играть самые красивые мелодии на разных инструментах, но и превратиться в другого человека.  

Я ударилась о Скалу

Я ударилась о Скалу-
Она смеялась над моим лицом...
Было плохо и больно мне,
Но  это было потом.

Я держалась за ночь, за ничто,
Потеряла опору, как нить,
Что ж, Скала, оставайся стоять-
Мне с течением нужно плыть.

Так старалась тебя понять
И помочь, в трудный час придти,
Но кидала ты камни в меня,
Будто нет у меня пути,

Будто нет у меня друзей,
И я - лишь мишень твоя.
Волны шумно меня зовут-
У воды есть песня своя.

И у ветра мотив, и у звезд
Есть движенье  и ритмы свои...
Прошептал мне тихо песок,
Что мы вместе сильнее Скалы.

Я осталась одна, без тоски,
Волны смыли ударов следы.
До свиданья, Скала моя,
Не увидишь меня больше ты.

Не услышишь стихов моих,
Не узнаешь, где спит мечта…
Я сегодня опять поняла,
Что Скала и остра и пуста.

Как вонзаются взгляды её-
Эти руки так злы, как суки.
Кто не знает – их ранит она,
Но не я это буду, не жди.