Пианино, привет!!!

- Пианино, привет! Ну что, мы сегодня с тобой выступаем?

- Да, вроде бы так. Ты знаешь, я сегодня не очень настроен, извини…

- Не волнуйся, Пианино!  Я тебя настолько люблю, что всё будет хорошо!

- Ты разве не слышишь, что басы, как всегда,  не строят. И вторая октава убивает меня!

- Кто тебе сказал?

- Как кто? Вчера одна твоя ученица играла сонату Гайдна, и это было ужасно!!!

- Вот именно! Это моя ученица играла ужасно. А три дня назад мой ученик был на уроке с «Пассакалией» Генделя. Ты помнишь, как звучали твои клавиши и струны?

- Совсем не плохо. Мы с этим молодым человеком поладили. Слушали друг друга.

- Сегодня мы с тобой очаруем всех слушателей!

- Ты это умеешь…

- Нас с тобой будут слушать! Что может быть лучше?

- Это только кажется, что нас будут слушать. На самом деле мы с тобой будем слушать публику. 

- То есть?

- То и есть. Настоящий актер или музыкант внимательно слушает публику. Ему важно, как она воспринимает произведение, музыкальную мысль, как она себя чувствует. Только тот, кто слушает зрительный зал, настоящий мастер.

-Ты прелесть, моё старое  Пианино!!! Посмотришь, как всё будет здорово!

- Только бы басы не подвели. И будь внимательна к клавишам второй октавы - они сегодня чем-то расстроены…

- Погода тоже влияет на твоё звучание?

- Вне сомнения! Когда я был молод, мои струны держали строй отлично. А сейчас любое дуновение ветерка,  и я уже не владею собой. Ржавею, наверное.

- А что сказал настройщик?

- Сказал, чтобы я берег себя. А что я могу сделать? Годы берут своё. Есть возрастные изменения… Пора уже на свалку.

- Знаешь, что я тебе скажу, Пианино? Есть инструменты и в молодом возрасте очень плохо звучат. Можешь мне поверить!

- От чего это зависит?

- От ума!!!

- От ума моего или от ума исполнителя?

- Ум исполнителя – это другая тема. А я тебе говорю, что есть инструменты новые, блестящие, но глупые.

- А как ты отличаешь глупое звучание пианино от умного?

- Тембр!!! Ты не представляешь, сколько культуры, какую гамму чувств, мы слышим в звучании умного пианино.

- Да, ты права….  Много лет назад я слышал звучание рояля в концертном зале. Это было великолепно!!

- Я помню, ты был вторым инструментом,  на сцене, за этим роскошным роялем.

- Нас настраивали каждый день!

- Это счастье, когда рядом с тобой друг, настроенный на твою волну.

- Спасибо, что ты поговорила со мной перед выступлением, я чувствую себя увереннее!

- Мы вместе! Ты моё любимое Пианино!

- Удачи !!! Ни пуха, ни пера!

- К чёрту!

Я могу быть совсем другой,

Мир построить странный, но свой...

Сшить хипповый из марлевки пиджак,

И пусть будет всё именно так:

По бульварам с зонтом под дождем,

Ритмы-капли, мы вместе идем!

И как будто бы много друзей,

И на свете нет нас веселей...

Кто-то песню красиво споёт,

Кто-то под руку нежно возьмет,

И как будто бы молоды мы,

Все устанем от дневной кутерьмы.

Остановим такси и домой

Этот ветер возьмём с собой!

Шторы будут в ночи нам шептать...

И не надо ничего объяснять.

Нас на крылья подхватит любовь,

Окунемся в неё вновь и вновь!

Это будем, как- будто бы мы –

Жизнь без грусти из серой тюрьмы.

Мы раскрасим наши дни в цвета,

Это будет сама Красота!

И друзья, как – будто придут,

И без слов нас, как – будто поймут...

Я могу быть совсем другой,

Подпевать бы мотив смешной,

Чтоб гитара звучала и мы

Уставали б от дневной кутерьмы...

А в реальности - царство Лжи,

Ей обязаны мы служить,

Как собакам орет: « Сидеть!»

В телевизор велит смотреть.

Околдована наша Земля,

Страх и Ложь – уничтожена я...

А когда же мы будем жить?

Двери можно, когда открыть?

Там оркестры и танцы, смотри!

Это юность моя горит...

Ярким светом пролетела стрела,

И мечты все, как – будто сожгла.

10.04.10

Сказка о Неискренности

Сказка о Неискренности

Часть 1. Встреча

 И вот как-то, в один из моментов моей жизни, пришла я к Неискренности. Она широко распахнула передо мной двери в свои  жилища и сказала:

 - Ну, наконец-то! Давно тебя жду, а ты всё кружишь вокруг да около.

- Только сегодня подумала о тебе, Неискренность. Многие люди почему-то выбирают твой стиль поведения и любят твой облик. Вот и я решила с тобой познакомиться.

-  Очень – очень рада твоему визиту! Мне многие благодарны! Неискреннее выражение лица, речи, поступков спасает  от ненужных конфликтов, ссор, помогает найти своё место в жизни…

- Но ты лжива!!!

- Конечно! Да я лжива, и горжусь этим.

- А я всегда была правдива...

- Вот именно! И что толку? Всегда принимала огонь на себя. Скольких людей ты обидела?! Ничему ты никого не научила... Природа человека настолько сильна, что изменить кого-то или повлиять на чьи – то поступки невозможно так, как повлиять на природные изменения в природе. Ты можешь кричать правду Солнцу или Ветру, сколько хочешь, но смена сезонов также не зависит от нас, как и человеческое поведение. За годы своей жизни, человек только успевает научиться  защищаться от природных явлений – от холода, от голода, от жары. Ты станешь неискренней, а значит защищённой.

- От кого и от чего?

- Ты это уже знаешь без меня: правда лишит тебя работы, правда лишит тебя семьи, правда оставит тебя на улице – несчастной, больной и бедной. Я же, очень многим людям подарила свой панцирь, он защищает их от бед.

- В каком возрасте к тебе приходят? Есть таланты неискренности с детства?

- Редко. Только те, кто должны в детстве защищаться и спасать свою жизнь от жестокости окружающих. В основном, когда детям никто не угрожает, они кричат в рупор Правды и страдают очень. Им в голову не приходит спрятаться под мои крылья. Я даже их не приглашаю. А те, кто прошли жизнь и не могут наладить свои отношения с друзьями и, особенно, с родными, приходят ко мне, одеваются в мои одежды, примеривают маски Лицемерия.

- Лицемерие – это мерить лицо. Целая наука. Она всегда мне была отвратительна.

Я знала людей лицемерных. Они никогда не могли скрыть свою неискренность. Я видела их насквозь.

- Те, кто могут скрыть свою неискренность – подлецы и преступники. Они заманивают в свои сети наивных, а часто и опытных людей. Я же предлагаю неискренность «косметическую» - она, как налет пудры, тонка, приятна и заштриховывает то, что ты не хочешь, чтобы видели, или знали окружающие.

- Но слой пудры всегда виден!

- И пусть! Он  тебе к лицу. Ты кремом разглаживаешь морщинки и наносишь тоненький слой пудры, помады, подкрашиваешь реснички, меняешь тон и цвет волос, подбираешь себе одежду, которая тебя не полнит и скрадывает складки жира. Выбор фасона – это, как лицемерие. Ты хочешь подать себя так, как ты решаешь, а не так как решает время и настроение,  а они так изменчивы.

- Можно я останусь с тобой?  Мне многому надо научиться. Эти предстоящие изменения меня не радуют ...

- Конечно, не радуют! Чему же радоваться? Ты пришла ко мне от Страха быть непонятой. Поверь, что со мной ты обойдешь очень многие острые углы! Возьми ключи от моих шкафов и сейфов.

- Что  в них?

- Всё то, что тебе понадобится, для того, чтобы дальше жить.

- Неискренность, тебя благодарят?

- Нет. Меня не за что благодарить. Я никому  ничего не даю. Все моё поведение направлено на то, чтобы не дать, скрыть, защититься и жить в своё удовольствие.

- Тебя иногда ненавидят...

- Не иногда, а очень часто. Но я настолько неуловима, что никто не может меня обидеть.

- А если всё-таки кто-то начнёт бить и хлестать тебя Правдой?

- Мне будет очень жаль этого беднягу – он может погибнуть в борьбе со мной.

- Как ты считаешь, я смогу быть неискренней?

- Вне сомнения! У тебя есть, что защищать. Во имя этого ты освоишь мои приемы, уловки, манеры и законы поведения.

Часть 2.Урок Неискренности

-Привет, Неискренность... Доброе утро!

-Привет, моя дорогая! Как ты прекрасно выглядишь! Какая у тебя фигурка! Ты совсем не изменилась за последние сорок лет - глаза твои сводят с ума, прическа, цвет лица...

- Зачем ты врешь?

-Как зачем? Я учу тебя неискреннему стилю поведения. Хочешь послушать, как это звучит в варианте Правды?

- А ты можешь говорить  Правду?

- Правду может говорить каждый дурак!

- Это точно. Ну, давай твой вариант Правды.

- Ты готова к Правде?

- Готова. Я её хорошо знаю.

- Тогда начнём сначала: ты пришла ко мне и говоришь – « Привет Неискренность...»  а я тебе отвечаю правду? «Скажи, обязательно меня будить в такую рань?»

Продолжай!

- Я? Даже не знаю, что ответить на это хамство...

- Это не хамство – это Правда. Подумай и продолжай.

- ... Извини. Я не спала и подумала, что можно с тобой поговорить.

- Каким местом ты подумала? Сейчас пять утра!!! Посмотри на себя! Лицо опухшее – глаз не видно! Выглядишь, как старуха, а тебе ведь немного лет.

- Это так важно тебе, как я выгляжу в пять утра?

- Мне наплевать, как ты выглядишь! ... Ну как звучит Правда? А теперь для сравнения послушай меня – Неискренность: «Привет, моя дорогая! Как ты прекрасно выглядишь! Проходи и чувствуй себя как дома!» Ну как?

- Звучит-то, конечно лучше. Сразу улыбнуться хочется.

- Вот именно! – воскликнула Неискренность - Сколько я говорила Правде: «Дай людям спокойно жить! Оставь их, не тревожь!»

- А она?

- А что она? Правда – Дура. Она понятия не имеет, какой вред она наносит людям.

- И никакой пользы от Правды нет?

- Есть польза, если она берет мой плащ Терпения и мою шляпу Снисхождения. Когда она соглашается нанести мой грим Неискренности, и одета в плащ Терпения, на её голове моя шляпа Снисхождения и на её руке часы моего Великодушия, вот тогда она может быть воспринята людьми, и то не всеми...

- Можно вопрос?

- Конечно, моя милая! У тебя прекрасные манеры!!!

- Да, я уже начала примеривать твои наряды, и чувствую их влияние на себе. Но Правда прорывается, как собака, которую я спрятала в сумке.

- Ох! Как я тебя понимаю!!! Иногда ведешь свой сладкий диалог, и уже обволакиваешь человека своей неискренней лаской, как эта Правда, дура набитая, лезет на рожон и всё портит. После неё я, иногда, не знаю, как наладить отношения с людьми!

- Ты права, Неискренность... И спасибо тебе за Искренность... Искренность родственница Правды?

- Искренность  – это искусство! У меня получается, очень, редко, играть свою роль от души, и тогда я приближаюсь к Искренности... Это счастье почувствовать себя в лучах Искренности! А что ты хотела спросить?

- Вопрос мой очень серьёзный: Правда защищала меня от нахалов. А твой облик пропускает их в мою жизнь, и я не знаю, как их выпроводить, без тона Правды.

- Прелесть ты моя! «Нахалы и как с ними общаться»  - это тема моей докторской диссертации.

- Тогда ты знаешь ответ на мой вопрос?

- Знаю, моя дорогая! Нахалы везде и повсюду. Они живут в своем государстве «Нахальстве» веками, и их приемы и манеры известны во всем мире.

Им невозможно ничего объяснить -  они понимают только Обман. Не стесняйся пользоваться языком Обмана, и ты будешь защищена. Но!!! Есть только одно «Но»...

- Какое?

- Если нахал твой начальник или сотрудник, ты должна в общении с ним думать не о себе, а о нём. Это называется «Этикет на работе»

- Когда я говорю Правду, я думаю о себе: не беру на себя лишнюю работу, не разрешаю ему себя отчитывать, воспитывать...

- И останешься без работы! А я тебе предлагаю правила моей Неискренности, которые записаны в «Этикете на работе».

- И что же там?

 - «Выслушай начальника до конца. Не перебивай. Дай ему понять, что тебе важно его мнение. Попроси время для обдумывания его предложений. Поблагодари его за внимание и за заботу о тебе». Ты оставляешь за собой право быть цивилизованным человеком. Ты вдруг почувствуешь, что тебе ничего и никто не угрожает.

Иди! Начинай день! Я буду рядом с тобой!!!

- Как ты считаешь, я смогу быть неискренней.

- Вне сомнения? У тебя есть, что защищать. Во имя этого ты освоишь мои приемы, уловки, манеры и законы поведения. И запомни: Правда всегда голая, и значит – беззащитна.

- Мне жаль её!

- Мне тоже.

Часть 3. Уроки Неискренности

- Ну как? – спросила Неискренность, с ироничным выражением лица.

- Всё делаю, как ты меня учишь...

- А что же невеселая такая?

- Противно.

- Противно, что не устроила скандал? Что не унизилась? Что не сделала ошибки, которая погубила тебя?

- ... Ты права, Неискренность. Правдивой я была много лет, и, если честно, всегда выглядела дурой.

- А теперь расскажи по – порядку: как прошли два последних дня. Тебе было не просто?

- Наоборот. Как только вспоминала о тебе, острая ситуация успокаивалась.

Пришла я к тебе учиться не из любопытства, а из-за того, что изменения в моей жизни настолько не поддаются моему пониманию, что я просто остановилась в недоумении – все правила и законы, которые «работали» в прошлом, сегодня звучат, как мой бред. Меня считают странной, когда я хочу, чтобы был элементарный порядок в работе. Никто никому ничего не должен. Хаос!!!

И я в центре этого хаоса. Пыталась наводить этот самый порядок, но оказалось, что меня не слышат, не понимают... И вдруг я вспомнила о тебе. Вернее я тебя узнала в улыбке моей лучшей подруги. Она давно ушла в твой образ, и нет на свете силы, которая её вынудит быть правдивой. Когда-то ей было так плохо от этой Правды, что если бы ты её не спасла, она бы погибла. Она не рассказала мне, но я сама почувствовала изменения в её отношении ко мне. Всегда, когда я ей что-то начинаю рассказывать страстно и увлеченно, она со скучающим видом ждёт, когда я закончу и уйду. Она даёт мне время «от и до», её терпение имеет границы.

- Продолжай! Очень интересно!- воскликнула Неискренность.- Но почему ты решила, что она ведет себя по моим правилам?

- Она стала скрытной. Вернее тайн у неё нет. Её жизнь, как на ладони – трудная жизнь современной замужней женщины. Проблемы с детьми, ничего хорошего с мужем...Зарабатывание денег на жизнь не богатую, но и не бедную. Раньше она очень переживала и всё мне рассказывала. Но в какой-то момент она встретила в жизни Мужество, и оно ей подсказало, что сильные люди уходят в Неискренность.

- Да что говоришь? Я всегда считала, что Мужество из «лагеря» Правды.

- А вот выясняется, что Правда делает людей слабыми, беззащитными, вспыльчивыми и жестокими...

- Я знала, что ты умница! Сегодня же позвоню Мужеству, спрошу как его здоровьеJ

Неудовлетворенный родительский инстинкт

Сколько детей могли бы мы родить? Сколько детей рожали до  того, как изобрели деньги, и не было угрозы войны? Несравнимо больше, чем сейчас. И если бы вдруг исчезла эта угроза войны, т.е. воцарился бы мир во всем мире, и все деньги, которые идут на вооружение стран и народов, пошли бы на социальные наши нужды, то детей бы родилось намного больше, чем сегодня рождается.

А так что мы имеем? Два, максимум три ребенка в семье. Один ребенок, без братьев и сестер, тоже не редкость. Есть люди бездетные по тем или иным причинам…

Родительский инстинкт – это точно такой же инстинкт, как и все остальные. Одновременно, планируя дать жизнь, продолжить свой род, мы ощущаем в себе потребность воспитать своего ребенка. У кого – то этот родительский инстинкт слаб и не развит от природы, и тогда приходится читать нудные книжки, вяло посещать лекции и искренне извиняться перед собственным ребенком за то, что родительским инстинктом мы обделены.

Люди, без родительского  инстинкта, вспоминают, что у них есть дети только тогда, когда они их отвлекают от интересных дел. Не отрывая взгляда от книги или от экрана компьютера, родители не воспитатели, подписывают школьные дневники и денежные счета.  Вспоминают о ребенке, только тогда, когда чувства восторга от увиденного, услышанного или прочитанного, их слишком уж переполняют.

Такой тип человека обрушивается на своего ребенка с информацией, и без устали часами жестикулируя  неуклюже, но красочно, рассказывает  о великих открытиях или о шедеврах литературы и искусства. Скептицизм собственного ребенка воспринимается  этим не воспитателем, как проявление аналитического ума. Он восторгается вопросом своего сына или дочери, называет его сложным или интересным, и опять кидается в информацию искать ответ на детский вопрос маленького вундеркинда.

Обделенных родительским инстинктом, не интересует учится их ребенок музыке или нет, встречается ли он уже с девушкой, и поступит ли в университет. Жив? Здоров?  И, слава Богу!

Создавая условия для жизни своей семьи, обделенный родительским инстинктом, знает, что выполнил свой максимум. Когда его стыдят за равнодушие, не умение побеседовать с ребенком, он воспринимает это, как просьбу сыграть на скрипке «Чардаш» Монти,  в то время,  как на скрипке он играть не умеет, и не расстраивается по этому поводу.

А вот  те, кто родился с родительским инстинктом, причем со здоровым и поэтому развитым, тот обречен страдать…. Сколько трагедий уже произошло от родительского инстинкта, которому не нашлось применения! У этого человека есть неподдающаяся воспитанию жена, родившая ему таких же неподдающихся воспитанию  двоих,  максимум троих детей. А что делать с родительским инстинктом, который рвется наружу, никто не сказал. В первобытные времена, или во времена гаремов этой проблемы не было. Воспитывай сколько хочешь - наказывай, приказывай, вели казнить,  а если настроение хорошее - миловать...

Раньше было проще….  Беззубый уже дед, с печки раздавал советы и поучения. Со всего местечка к нему шли,  как к великому психологу, его дети и внуки, и дед этот, не заглядывая ни в одну книгу, не заканчивая педагогических академий,  раздавал советы налево и направо. Мой папа рассказывал о своем дедушке, который  любил обмакивать пряник в водку (это было его лакомство) и благословлял, предсказывал, запрещал, разрешал …. Без его ведома никто не женился и не родился! После посетителей дед сладко и спокойно засыпал на теплой печке, от водки с пряником и от глубокого удовлетворения родительского инстинкта.

И дети раньше были умнее – знали, что родительский инстинкт лучше удовлетворить. Послушание, умение слушать старших, не перечить, не спорить – это было нормой. Даже просто вопрос в вежливой форме мог разгневать родителя – «воспитателя». То что сегодня называется любознательностью, чувством собственного достоинства, раньше считалось неслыханной наглостью и строптивостью.  Розги, пощечины, скандалы доставались тому, кто посмел не удовлетворить родительский инстинкт не только родителя, но и учителя, соседа, прохожего...

В наше  время происходит много катастроф. И одна из них - катастрофа широкого масштаба.  Огромные массы людей выходят из дома, где их обижают, унижают, оскорбляют, не обращают на них внимания не только родственники, но и друзья. Эти огромные  массы,  получившие от природы родительский инстинкт, находятся в полной растерянности! Кого воспитывать? Кому быть родителем?

Своему ребенку? Не смешите меня! Это же он научил вас, как включать компьютер и нажимать на кнопку «Enter».  Вы хотите научить его как знакомиться с девушкой? Ну, ну…. Попытайтесь! После богатого выбора порнографии, в которой он ориентируется и все прекрасно знает и понимает, вам нечего ему сказать… Вернее, вам есть что сказать, но слушать вас не будут.

А что такое родительский инстинкт?  Это материнское и отцовское  желание передать свой опыт, знания и... не обязательно добиться успеха, а главное самоутвердиться. Он, как всякий Инстинкт, требует удовлетворения! И вот здесь начинается невообразимое явление,  которое каждый из нас знает прекрасно.

Неудовлетворенный родитель, выйдя утром из дома,  видит в каждом из нас «ребенка». Причем своего собственного ребенка! Ему  или ей иметь бы своих двадцать детей, но современные условия жизни исключают эту возможность. На нас обрушиваются тонны советов,  в которых мы не нуждаемся. Иногда от нас требуют выполнения диет, кормят инструкциями в области поведения. Тоном, не допускающим сомнения, нам говорят о мешках под глазами, о муже, которого давно надо выгнать, о платье, которое не в моде…. Как тратить деньги!!! Это самое главное! Мы не знаем, как, что и где покупать!

Робкая попытка присмотреть себе блузочку в магазине одежды, оборвется  вопросом продавщицы «мамочки»: "Вам помочь?". Она всё знает лучше нас. Вы увлеклись каким – то фильмом, передачей по телевизору? Бамц !!! «Папочка» с громким голосом рекламы, скажет что-то  и не один раз, посередине вашего фильма или концерта… «Папа» приходит и уходит внезапно и столько раз сколько пожелает, со своими рекламными советами, пока вы не выключите телевизор, чтобы его никогда не включать.

Но все не удовлетворившие родительский инстинкт, не могут залезть в коробки телевизора или компьютера.  Для всех там просто нет места! Остальные в виде приятелей и приятельниц, знакомых и незнакомых, начальников и коллег шныряют в нашей жизни и выискивают жертв, для воспитательного изнасилования.

Как комары, кусают не всех,  так и эти «родители» на определенный сорт людей не обращают внимания. Но тех, кто получил хорошее воспитание, а значит, в первую очередь, умение слушать, внимательно и преданно, ждёт большая порция глупости - ослепленного неудовлетворенного родительского инстинкта.

Мы уже привыкли к бестактности и невоспитанности наших собеседников. Нас научили терпеливо глотать хамство в разных его проявлениях. Они же,  эти самозванцы «мамочки» и «папочки», приучили нас к мысли,  что ничего страшного не случится, если ты послушаешься «старших». Ничего не случится?

А испорченное настроение и здоровье? А распавшиеся семьи? А люди, не верящие в себя?

Кто-то подсчитывал жертв этого насилия от неудовлетворенного родительского инстинкта? И самое страшное,  что жаловаться некому. «Ты сам виноват» - так говорит нам, удовлетворивший родительский инстинкт. 

Как я стала мамой своей маме

Она была строгой и требовательной. Картина жизни, нарисованная в её детстве, была исковеркана войной. Разрушились не только города и страны, но и все планы, мечты и устои жизни.

Она нашла себя несчастной, бедной во всех отношениях, но не одинокой – рядом был муж, такой же бедный, но сильный человек, не потерявший способности принимать решения. Он сражался с послевоенной разрухой, голодом и нищетой так же мужественно и отважно, как и фельдшером боролся за жизни тысяч людей на фронте.

Я родилась в пятидесятом году. Всем казалось, что война ушла далеко во времени.

Тех, кого не посадили в тюрьму, не сослали в  сталинские лагеря, свели с ума... В сердцах людей навсегда поселились страх и ужас. По  понятиям моих родителей, только дисциплина, порядок, полное  подчинение взрослым могли спасти от опасности, которая должна была меня настигнуть, если я не буду следовать их принципам…

Качества моего характера приводили их в ужас: непокорность – за это расстреливали в России на протяжении всех исторических этапов. Моё желание говорить правду в глаза - вызывало у них леденящий страх. 

«Говори тише!!! Соседи услышат » - кричала мама шепотом... Чувства свободы   и независимости в мои 14 лет были настолько сильны, что мы перестали друг друга понимать. Мои родители, настороженные и всегда недовольные моим поведением, и я – обиженная, отказывающаяся лицемерить.

Коридоры большого здания школы были похожи на подиум - я засматривалась на плиссированные юбочки своих сверстниц, на шелковые ленточки, вплетенные в косички, на бутерброды и яблоки, которые дети приносили из дома...

Наш дом был пуст. И даже этого пустого дома боялись мои родители: вдруг будет обыск! Вдруг спросят: «Откуда у вас мебель? А на какие деньги вы купили пианино?"

Ваза с цветами, вышитая салфеточка на столе – всё считалось мещанством. Это слово и понятие кто-то выдумал во времена революции, и его кидали в тех, кто повесил на стену картину, или купил красивое одеяло.

В нашем доме было много книг - их покупали, читали и любили. Родители были грамотны во всех отношениях. И друзья у них были такие же, как и они – читающие, понимающие шутку,  знающие точно,  что происходило вокруг в послевоенные годы...

Мой старший брат сторонился меня. Мы были разными. Злую иронию в щедрых насмешках называли в нашем доме чувством юмора. Атмосфера трагикомедии была фоном общения между нами. Искренность и наивность высмеивались, и ссоры на грани скандалов, меня не закаляли, а пугали и обижали. С того времени у меня появилось стойкое отвращение к шутникам, которым совсем невесело.

Но моя детская вспыльчивость быстро проходила – слишком уж очевидно было несчастье моих родных, потерявших во время войны всех и всё и не знавших, как дальше жить. Шутки и анекдоты, любимые многими до войны, я не воспринимала, а доверительных бесед между нами не было. Папа всегда говорил: «Если человеку надо объяснять, то уже не надо ему ничего объяснять». Через пятьдесят лет я пойму смысл этих умных слов, и буду очень нуждаться в тех, кто понимает без слов.

Но однажды в моём детстве всё изменилось. Миг, незаметный и незначительный, пронзил мою душу и сознание,  на всю жизнь, изменил  моё отношение к родителям и к себе.

В тот зимний вечер я стояла у окна, как многие дети, и ждала маму с работы. Одинокий фонарь, казалось, притягивал к себе вихри метели. Прохожих не было, в окнах домов светились, в оранжевых абажурах, лампочки. Все уже вернулись домой, и только моя мама, поздно работая воспитательницей в детском саду, должна была дождаться всех родителей, забиравших своих детей, иногда с опозданием.

Снег всё кружил и кружил вокруг фонаря, а он, как долговязый кавалер, освещал темноту и, чуть сгорбившись, преданно освещал узкую тропинку в сугробах под окном. Я никогда не включала свет в комнате, чтобы лучше видеть улицу. Иногда стекло замерзало, и тогда приходилось оттаивать дыханием его ледяные узоры. В тот вечер зима была только в начале, и я помню  эту заснеженную улицу очень отчетливо и ярко.

Мама появилась, как всегда, из темноты. Она добиралась трамваем почти час и успевала продрогнуть «до костей», как она говорила. На ней была старенькая «облысевшая» меховая шапка, шарф, покрывавший половину лица и тоненькое синее пальтишко, купленное в комиссионке. Мех этого дряхлого пальто подходил к старому меху шапки. Если бы не холод, мама была бы элегантна, по тем временам.

В тот вечер, жалость, как стрела, пронзила мое сердце.

Мне было тринадцать лет. Заносчивая с учителями, драчунья и забияка с друзьями, вдруг впервые ощутила Жалость... Это великое чувство не вписывалось в «жизнерадостную» действительность послевоенного времени. Все обязаны были быть бодры, веселы и довольны. Могли ли люди, потерявшие родных и близких, переживших ужасы и кошмары, каких не знала  история  человечества, быть сильными и жизнерадостными? Кто-то, может быть, и мог. Но не моя мама... Она шла по ледяной скользкой тропинке семенящей походкой, пристально смотрела под ноги, опустив голову и подняв плечи.  Крепко прижимала к себе сумку, боясь воров в темном переулке. Я прижалась к стеклу, и в голове заметался вопрос: «Что же делать? Бедная, моя мама! Ей холодно!!! У неё никого нет, кроме меня!»

Состояние было похоже на панику, и ответ на вопрос: «Что же делать?»  должен был спасти мою маму от холода, от усталости, от безденежья, от одиночества и от горя.

«Знаю»! Отпрянув от окна, я уже была другим человеком и, кстати, осталась такой навсегда: «Я буду мамой своей маме!» - сказала я себе. Это было решением всех проблем. Потрясающее перевоплощение!

 С этого момента я перестала ждать, когда она меня обнимет -  я обнимала её, усаживала за стол, устеленный цветной старенькой клеенкой,  и подавала жареную картошку, на нарезанную селедочку укладывала колечки лука, наливала чай, спрашивала: «Как дела на работе»? Поздно вечером, когда в доме все засыпали, я вязала маме теплую кофту или платье на тоненьких спицах. Научилась шить шелковые блузки с бантом, юбки по последней моде, делала ей прически и маникюр.

Я была мамой своей маме много лет...

Когда мамы не стало, я поняла, что не была мамой своим детям. И внучки выросли без бабушки. Они смотрели в окно, ожидая меня с работы, готовили мне еду, накрывали на стол и всегда были в курсе всех моих дел... Не уверена, что я взрослее и старше своих детей и внуков.

Непонимающие

- Привет, Непонимающие!

- … ???

- Привет! Почему вы молчите?

- Что ты хочешь?

- Ничего не хочу. Я говорю: « Привет! Как дела?»

- Какие дела?

- Ваши. Как ваши дела?

- Ты считаешь, что нам нужно рассказывать тебе о наших делах?

- Нет, конечно! Это просто вопрос, который люди задают друг другу…

- Если тебе не надо знать, как идут наши дела, так зачем же ты спрашиваешь?

- Вы не понимаете простые вещи!

 - Если тебе не надо знать, как идут наши дела, так зачем же ты спрашиваешь?

- Это просто ритуал. Все обмениваются какими-нибудь фразами при встрече: « Как ваше здоровье? Как поживают ваши дети?»

- Но если люди встречаются на одно мгновенье, как можно ответить быстро на эти вопросы?

- Быстро нельзя, если начинать действительно рассказывать. А если ответить улыбкой, и сказать, что всё нормально, то ритуал будет выполнен.

- А мы всегда воспринимаем вопрос, как просьбу ответить, рассказать….  Ритуалы нам не понятны.

- Тяжело быть непонимающим?

- В общем то да. Но в основном интересно.

- Но есть люди, которые понимают без слов.

- Это опасно. Возможно, они понимают неправильно. Задать вопрос, уточнить, никогда не помешает.

- Нам легче, когда нас понимают. Непонимание выматывает, раздражает.

- Мы знаем.

- Иногда, даже после объяснения и пояснения, непонимание остается.

- Мы знаем.

- Есть люди любят друг друга без объяснений. Это так здорово! Мне встречались такие, которые понимали без слов. Понимание – это доброта, великодушие.

- Причем здесь доброта?

- Непонимающий не может быть добрым.

- Почему?

- Потому что он не верит в чудеса!

- Какие чудеса?

- Если вы слушаете чудесную мелодию в исполнении музыканта, вы не понимаете, как это он играет так прекрасно. Вы задаете себе или ему вопросы. А Понимающий человек воспринимает эту музыку, как чудо, и испытывает благодарность

- Кого и за что благодарить?

- Бога! За то, что он дал талант тому, кто способен играть и дарить другим эту великолепную музыку.

- Бог сделал этот музыкальный инструмент? Бог придумал ноты? Бог научил играть этого музыканта?

- Конечно, Бог! Это он подарил вдохновение мастеру,  создающему музыкальные инструменты. Бог вел людей по столетиям, пока им не стало необходимо записать тайны чудес в виде букв и нот. Бог вдохнул в людей желание совершенствоваться в своём творчестве.

- Это всё называется чудом?

- Нет, чудом называется то, что понимают без слов. Понимание – это чудо!

- Но мы, Непонимающие, тоже стараемся понять.

- Бывают случаи, когда Непонимающий начинает понимать. Но обычно он платит дорого за это понимание. Непонимание убивает.

- Кого?

- Тех, кто рядом с Непонимающим.

- Непонимание может убить? Кого убило Непонимание?

- Жизнь наша построена на массе необъяснимых вещей. Если тот, кто рядом с нами не понимает необъяснимого, то жизнь превращается в рутину терпения.

- Но есть шаблоны поведения. Мы, непонимающие, живем по шаблонам.

- Проблема в том, что Понимаюшие живут не по шаблонам. Они открывают новые краски в жизни, новые виды поведения. Поступки их очень интересны.

- Но непонятны…

- Тем, кто готов воспринимать чудеса, понятны. Ну, ладно. Пока! До встречи…

- А когда мы встретимся?

- Очень скоро. При первом же непонимании.

Грусть в разных нарядах

Она приходила всегда в разных нарядах – иногда сердитая, всклоченная от гнева. Иногда  жалкая, как скулящий кутёнок. А часто неспокойная, не находящая себе места.

Беспричинная или обоснованная Грусть являлась ко мне, и я  боялась всех её образов. Узнавая её покрывала и накидки, начинала бороться с ней и безрезультатно – она всегда была сильней меня.

И сегодня, достаточно чьей-то фальшивой интонации или еле заметного оттенка глупости, Грусть тут же окутывает меня своими ароматами, шепчет что-то невнятное и погружает в чувство нежеланной тревоги.

Грусть была рядом много лет, мы привыкли друг к другу и даже подружились…  

Однажды, я познакомилась с  Веселым обманщиком и с Оптимистом  дураком. Они были славные ребята. Хлопали всех по плечу, сыпали анекдотами и умели устраиваться в жизни. Грусть, улыбаясь, смотрела на них издалека. Она была умнее и искреннее, чем фальшивый Оптимизм и выцветшее от времени Веселье.

     Как-то я сказала Грусти: «Пойдём, прогуляемся!» и провела её по тропинкам своего Детства. Мы вспомнили с ней огромный парк похожий на лес - времена года окрашивали склоны оврагов. В одинокой беседке мы с Грустью переждали проливной дождь, и вспомнились прикосновения рук,  поцелуи, осенние листья и пронизывающий ветер… рисунок грустной элегантности.

  

Часто Грусть заставала меня в оцепенении. Особенность не реагировать сразу,  генная или выработанная, часто оставляет меня в тишине шока. Растерянность, как рассыпанный аккорд, как нескончаемая нота на виолончельной струне, не дает капли надежды. Мне кажется, что я одна на планете в такие минуты. «Построй Аккорд...- тихо просит Грусть – познакомь его с Мелодией! Тишина готова быть фоном».

Сарабанда – самый грустный танец на Земле. Чувствую, что мы  с Сарабандой вдвоём. Грусть тактично исчезает, оставляя нас с Сарабандой в минорной беседе.

 

Никогда не приглашаю Грусть. У нас с ней договор – она не тревожит меня по пустякам, а я ей не мешаю. Но обстоятельства,  перед которыми я закрываю дверь, всё равно прорываются и, тупо уставившись на меня, требуют, чтобы я вышла из своего мира, крича мне о своих проблемах. Иногда они врут, а чаще нет. Грусть советует не торопиться: « Ты не молода – шепчет она – они требуют от тебя невыполнимого». И я снимаю яркий наряд Молодости, одеваюсь в спокойные тона, и голос мой звучит на грустном пиано.