В Коломне мы задержались не более одного часа, и пешком направились в совхоз «Проводник». Расстояние в пятнадцать километров преодолели часов за пять. Привали нам не требовались, вещей никаких, останавливаться негде. Февральский мороз подгонял.
В полку нас встретил начальник штаба майор Токарев – хитрый, ушлый мужик. Оформлением документов и распределением занимался капитан Киншин.
Нас разделили по дивизионам и отрядам. Мой дивизион находился в двух километрах от центральной усадьбы совхоза, где разместился штаб. Задерживаться мне не было смысла и негде. Солнце уже садилось, надо было торопиться засветло добраться до места. По указанной Киншиным тропинке, я через лес направился в штаб первого дивизиона, куда меня распределили.
Высокие сосны, но не такие величественные, как у нас в Сосновке, куда мы в детстве выезжали отдыхать, а скорее сосенки вперемежку с березками. Тропа спускалась в овраг, то поднималась в гору. Идти было довольно скользко. Если бы можно было распрямить линию моего движения, то расстояние увеличилось бы в несколько раз – вместо двух километров по карте, оказалось бы все шесть, если не восемь. Наконец добрался я до избы, где находился штаб дивизиона. Солдат в нашем полку ещё не было, всю службу несли офицеры.
Начальник штаба дивизиона – Петя Фоменко, симпатичный парень с орденом «Красная звезда» на груди. Приняв моё направление, в полушутливой форме охарактеризовал наше войско. Фоменко повел меня к командиру Лазареву, так же, как и Фоменко, старшему лейтенанту.
В отличие от начальника, командир старался быть серьёзным и суровым. Иногда забывал об этой своей роли, улыбался, но тотчас же спохватывался, и понижая голос переходил на окрики.
Пару дней назад фельдшера дивизиона выгнали за воровство, поэтому командир по инерции, переносил на меня впечатление о моём предшественнике. Я не старался его разуверять и располагать к себе. Мне не привыкать к тому, что всегда при первом знакомстве, я произвожу далеко не благоприятное впечатление. Как бы там ни было, я прибыл и со мной надо что – то решать.
Начальнику связи, лейтенанту Фролову, было приказано взять доктора, т.е. меня на квартиру.
Вошли мы с Фроловым в чистенькую избёнку. Кроме старухи, нас встретила ещё и молодуха, которая, как я сразу понял, была с Фроловым в коротких отношениях.
Я в этом убедился после ужина, когда молодые легли спать в одну пышную постель. Мне определили место на печи. Под шепот, визг, писк и скрип кровати, я заснул. Утром попросил старуху помочь мне найти другую квартиру. Через пару часов я поселился у колхозной бригадирши тёти Поли. Славная женщина лет пятидесяти.
Муж и двое взрослых сыновей её были на фронте, трое школьников дома. Хозяйка целый день пропадала на ферме.
Начал я с того, что помог старшему ученику решать задачи по геометрии и тригонометрии. Легко восстановил в памяти науку Василия Антоновича Зализняка. Где он теперь? Так тепло стало от воспоминаний о нём, о моём умном учителе!
Потом пару дней спустя, сходил в Коломну – в медсанроте получил медицинские сумки, ящик с лекарствами и инструментами. Начальник аптеки – Саша, добросовестно меня снабдил, и даже угостил спиртом. Очень хороший был этот Саша, так до конца войны таким и оставался.
На попутной машине добрался в полк. Подвёз меня старший лейтенант Гриша, с которым я впоследствии подружился. Эта дружба крепла, так как Гриша всегда оставался моим пациентом по венерологии. Не везло ему по этой части. Моя работа и опыт в уфимском кожно – венерологическом диспансере пригодились, и поставили меня в особое положение.
Не знаю с чьей легкой руки, но крестьяне начали ходить ко мне на приём.
Началась борьба с вшивостью. Вошь – сыпняк, оградить солдат и офицеров от страшной болезни – моя главная задача. Стали топить бани, появились утюги, и результат не заставил себя ждать. Я ходил по избам и беспрестанно требовал чистоты. Чирии, фурункулы, абсцессы, ангины… пациентов было немало.
Постепенно прибывали офицеры. Солдат ещё не было.
Комментариев нет:
Отправить комментарий