Возвращался из синагоги дедушка, и в комнате становилось светло! Его голубые глаза излучали тепло и нежность. Он не заставлял долго ждать, тщательно помыв руки, садился за стол. Начинался ужин с самоваром.
Спать я ложился с дедушкой. В комнате было прохладно, и он меня прижимал к себе, накрывал моё ухо одеялом, и начинал сказку, по заведённой традиции – она длилась неделями, месяцами…
Речь шла о мальчике, заблудившемся в пустыне. Все ему помогали: и звери, и люди, хотя препятствий на его пути была масса. На самом интересном месте рассказ прерывался до следующей пятницы.
В субботу утром, попив чаю, мы с дедушкой уходили в синагогу, там у него были постоянные фамильные места. Я свободно бродил по рядам, поднимался наверх к женщинам, там находил бабушку. На меня никто не обращал внимания – все были заняты молитвой.
Бабушка возвращалась домой раньше. Когда мы с дедушкой приходили, всё уже было готово к субботнему обеду. Разворачивался настоящий семейный обед - приходили мама, папа, Дуся. Ах, как всё было вкусно! Бульон с манделех, шейка куриная, бабка с изюмом, и самое главное – блюдо с фаршированной рыбой!
Нехотя, с грустью я покидал своих добрых дедушку и бабушку до следующей пятницы…
Черкасский период был, пожалуй, самым счастливым. У отца интересная работа, родители его жили рядом с ним, родилась дочь Женя. Хорошая квартира в городе, а летом семья выезжала в сосновый лес. За всю жизнь, наполненную невзгодами, недостатками, тревогами, трагедиями, не было таких счастливых лет, как годы прожитые в Черкассах.
Но вот пришла беда, которую никто не ожидал.
Как – то отец собрался в командировку в Киев, куда из Черкасс обычно добирались пароходом. Перед посадкой на пароход, к отцу подошёл один ответственный работник ГПУ ( МВД ) и попросил отца взять к себе в каюту женщину – знакомую этого работника. Отец категорически отказался. Последовала угроза, отец её игнорировал.
Через неделю, после возвращения из Киева, прямо на работе, отец был арестован.
Дело вёл тот работник, которому отец отказал при посадке на пароход.
Обвинение заключалось в том, что отец нарушил закон – финансировал закупки зерна завышенной против норм влажности.
Отец понял, что ему предъявляют неверное обвинение, его легко было опровергнуть. Но отец был уверен, что у следователя, на случай невозможности доказать предъявленное обвинение, найдутся другие «проступки» и «умники», желающие судить его.
Поэтому отец не раскрывал своё алиби, он давал следователю возможность убедиться в своей правоте.
Комментариев нет:
Отправить комментарий