В здание элеватора я зайти не решался, а вот к конюшне осмелился приблизиться и
познакомился с кучером. Он же конюх – дядя Вася. Но мы уже были знакомы, дядя Вася ночью нас встречал на станции. Мне было разрешено войти в конюшню, в ней завтракали три лошади: вороной жеребец, кобыла и гнедой конь.
- Тебя как звать то? – спросил конюх дядя Вася.
- Марк.
- Хорошее имя! До приезда твоего батьки, у нас стояли дохлые клячи – никому до них не было дела. Моисеич велел всех продать, до единой, а на вырученные гроши купили вот этих троих. Конь есть конь, его корми и пои – продолжал конюх беседу со мной. – Смирная скотина и безотказная: на нём хоть верхом, хоть в бедку запрягай. А кобылица – злющая, никого не подпускает к себе, только твой батька знает, как с ней говорить. Попробовали её раз в бедку запрячь, чуть было не разнесла в щепки. Долго мы с Моисеечем ей жеребца подбирали. Он сам выбирает, не пропустит ни одного изъяна. Нам лошади не для парада нужны! Знаешь сколько приходиться объезжать полей и сёл? Моисеич следит за зерном с самых семян – порченое зерно к нам не попадает.
Я понял, что лучшего места, чем конюшня, чем лошади, чем сам дядя Василь, на всём свете не бывает! Куда бы отец ни ездил, он брал меня собой. А поездок было много: и на базар, и в немецкую колонию, и на глубинные склады.
В мехмастерской царили свои чудеса! Ведал ею механик дядя Эдуард. У него был бульдог, который понимал и по-русски и по-немецки.
Когда рабочие в обед или после работы играли в волейбол, то собака принимала участие в игре наравне со всеми, только не выполняла подачи.
С механиком я по узенькой металлической лестнице поднимался на самый верх элеватора, и с высоты галереи, в сумерках был виден Кривой Рог и даже Каменское.
Как – то я, держа в руках «Кобзарь» Шевченко, подошёл к отдыхающим грузчикам. Если до пяти – шести лет основным моим языком был идиш, то теперь я свободно читал по-украински. Чтением вслух я очень растрогал мужиков. По их просьбе, я каждый день в послеобеденный час приходил им читать вслух. Вместе с ними и обедал. Для меня это была великая честь, а грузчикам – истинное удовольствие.
Проснувшись как – то рано утром, я увидел Дусину куртку на вешалке. Приехал мой брат! Всё пошло совсем по-другому: мы с братом и дядей Васей стали водить лошадей на водопой, купались, ловили раков.
Но самое интересное в нашей жизни было присутствовать на репетициях духового оркестра, которые проводил наш отец. Мне был доверен малый барабан!
Так прошло лето 1930 года.
Комментариев нет:
Отправить комментарий